Дело «Норильский никель»
Шрифт:
Как это и требовалось, реализация оставшихся акций РАО «Норильский никель» из ФАРП прошла по правилам проведения закрытой подписки на акции, но не среди всех работников дочерних предприятий преобразованного концерна «Норильский никель», а среди 122 специалистов среднего и низшего управленческих звеньев, а также среди ряда должностных лиц органов местного самоуправления. Некоторые лица приобрели по 1000 или 1500 штук акций, подавляющее большинство — от 3000 до 5000 акций, трое получили право приобрести по 14 000 акций, один — 7000 акций РАО «Норильский никель».
В основу обоснования этому было положено письмо № ПМ-2/7624 от 19 октября 1992
В данном распределении обыкновенных акций РАО «Норильский никель», условно получившем название «дополнительный опцион», фактически имело значение только то, как заслуги конкретного субъекта, будь-то сотрудник дочернего предприятия концерна «Норильский никель» или какой-либо нужный чиновник муниципалитета, оценивало руководство и лично президент РАО «Норильский никель» Анатолий Филатов.
6. Само по себе акционирование и последовавшая за этим приватизация концерна «Норильский никель» подогрела в людях неподдельный интерес к происходившему, что в полной мере проявилось в процессе проведения денежного аукциона по продаже акций РАО «Норильский никель», оставшихся после закрытой подписки. Принимавший участие в аукционных торгах народ, как правило, не утруждал себя размышлениями на предмет того, на сколько то, что им приобреталось за поистине бешеные деньги, соответствовало рыночной цене этого самого приобретения.
Впрочем, и не мудрено, как таковой вторичный рынок акций РАО «Норильский никель» ещё только начинал формироваться, поэтому ориентироваться просто было не на что, а люди жаждали действий. Большинство северян, принявших участие в аукционе 19 ноября 1994 года, проведённом аукционной комиссией под председательством Бориса Казакова, стремились как можно скорее приобщиться к отряду собственников для многих из них поистине родного комбината и руководствовались желанием не позволить передать его в чужие руки. Они совершенно не отдавали себе отчёт, что на торги были выставлены крохи, тогда как судьба контрольного пакета акций РАО «Норильский никель», которой следовала и судьба государственного объединения Норильский комбинат, к тому времени президентской волей три недели назад уже была решена в Москве.
Аукционные торги были открытыми, и в них приняло участие очень большое число как работников государственного объединения Норильский комбинат, так и сотрудников бюджетных учреждений. Комиссия зарегистрировала более 370 участников, причём как физических, так и юридических лиц. Накал страстей во время аукциона был таков, что ряд присутствовавших на нём специалистов фондового рынка качали головами, изумляясь результатами продаж тех или иных лотов. К примеру, очень показательно, когда простой труженик всего-то за 10 обыкновенных акций РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей каждая, в пылу аукционной
На этом фоне изумляет логика высокопоставленных чиновников Российского государства Бориса Ельцина, 5 августа 1997 года продавших не каких-то 10 акций, а весь контрольный пакет акций РАО «Норильский никель» по цене $ 250 000 000, или по 30 281 рубль ($ 5,22) за одну акцию номинальной стоимостью 250 рублей:
$ 250 000 000: 47 879 968 акций (38 % уставного капитала) = $ 5,22 за одну акцию,
5,22 $/акция x 5 801 рубль/$ = 30 281 рубль за одну акцию (исходя из курса валют, установленного на 5 августа 1997 года — 5 801 рубль/$)
Интереснее и поразительнее всего то, что эти же люди, накушавшись впрок, перевернувшись во взглядах, добросовестно позабыв о том, как они приторговывали Совестью и интересами вроде бы не чужого для них Отечества, по прошествии 10-ти лет, принялись рассуждать о необходимости борьбы с коррупцией (!).
Сравним для наглядности две цены:
1) $ 129,66 за одну обыкновенную акцию РАО «Норильский никель», проданную на открытых аукционных торгах 19 ноября 1994 года простому норильскому труженику;
2) $ 5,22 за одну обыкновенную акцию, правда, уже из контрольного пакета акций того же РАО «Норильский никель», находившегося в залоге у АКБ «ОНЭКСИМ Банк», проданную в ходе псевдоторгов 5 августа 1997 года в пользу фирмы «Свифт», представлявшей интересы Владимира Потанина и Михаила Прохорова.
Добавим к этому то, что в пересчёте на валюту североамериканских штатов на 1 июля 1992 года (дата, на которую считался уставный капитал) по курсу 125,26 рублей/$ одна акция РАО «Норильский никель» номинальной стоимостью 250 рублей была эквивалентна почти $ 2 (!).
Это при том, что ко дню регистрации РАО «Норильский никель» (27 апреля 1994 года) инфляция обесценила основные фонды компании в 34 раза (без учёта совсем не проводившейся оценки месторождений полезных ископаемых).
Если чисто умозрительно увеличить $ 2 в 34 раза, то получится $ 68, что намного ближе к ценам аукционных торгов, прошедших 19 ноября 1994 года, нежели к цене в $ 5,22 за одну акцию, по которой Государство продало 38 % контрольный пакет акций РАО «Норильский никель».
Двум олигархам явно повезло с госчиновниками, а вот народу России…
Наверное, это было бы смешно, если бы произошло в какой-либо другой стране, а так это очень даже грустно!
Продолжая анализ итогов прошедшего 19 ноября 1994 года в Норильске денежного аукциона обыкновенных акций РАО «Норильский никель», добавим, что чуть выше была приведена лишь средненькая цена одной обыкновенной акции РАО «Норильский никель». Абсолютный же рекорд был поставлен участником под № 202, пожелавшим приобрести 5 обыкновенных акций РАО «Норильский никель» за 3 400 000 рублей, то есть по 680 000 рублей ($ 220,42) за одну акцию. Ценовой минимум был установлен при продаже самого большого лота, состоявшего из 10 000 акций, победителем которого стал участник под № 326, предложивший за лот 400 000 000 рублей, или по 40 000 рублей ($ 12,97) за одну обыкновенную акцию РАО «Норильский никель».