Дело о колокольчиках
Шрифт:
Роб не сводил глаз с молодой Линды Кэрролл.
– Ты можешь что-нибудь объяснить, прежде чем я позвоню в полицию?
– Прежде чем вы позвоните в полицию? Мне это нравится!
– воскликнула пожилая дама.
– Я сама позвоню в полицию...
– Тетя Линда, прошу вас!
– перебила ее девушка.
– Не надо! Давайте спокойно все обсудим.
– Ты знала, что твой автомобиль использовали для перевозки наркотиков?
– спросил Роб.
– Роб Трентон, что ты такое говоришь? Что ты имеешь в виду?
– Что слышала. На твоем автомобиле в страну ввезли кучу наркотиков.
–
– Это ты должна мне все объяснить, - потребовал Трентон.
– И начни с маскарада с двумя Линдами.
– Ну хорошо!
– Она негодовала.
– Я объясню, и ты уйдешь. Исчезнешь, чтобы я никогда тебя больше не видела!
– Давай начинай.
– По причине, которую не стоит сейчас обсуждать, мне не хотелось, чтобы те, с кем я познакомилась, знали, где я живу...
– Как?
– прервал ее Роб.
– Не стоит обсуждать? Но причина меня и интересует. Я имею право знать... при сложившихся обстоятельствах.
Пожилая дама смотрела на Роба сверкающими глазами:
– Вы себя выдали, молодой человек! С вами все ясно.
Но если уж вы начали игру, продолжайте! Или вы никудышный игрок!
– Не вмешивайтесь!
– взорвалась девушка.
– Я жду объяснений, - настаивал Трентон.
Линда презрительно посмотрела на него.
– Не ожидала, что ты все превратишь в трагедию. Но раз ты врываешься в дом со своим натасканным псом, я все расскажу тебе, а потом ты уйдешь и, я надеюсь, больше никогда не вернешься. Тетя Линда - сестра моего отца. Ее второе имя - Мэй, в семье ее всегда называли Линда Мэй. А я просто Линда. После смерти отца в прошлом году мы вдвоем уехали за границу, каждая - со своим паспортом. В то время я жила с тетей Линдой, поэтому в моем паспорте указан фалтхевенский адрес. И поскольку этот адрес до сих пор значится в моем паспорте, я и писала его в документах во время последнего путешествия. Теперь все?
– Ты не объяснила, почему твоя тетка обманула меня сегодня утром?
– Я никого не обманывала, я... я с вами просто беседовала. Я ничего не скрывала, мне и не надо было. Я сказала, что не была за границей, что никто не пользовался моим паспортом и что другая Линда Кэрролл здесь не живет. Это святая правда! Даже если я кое-что и утаила.
– Но сейчас она живет здесь?
– уточнил Роб.
– Она у меня в гостях. Я позвонила ей после вашего визита, рассказала об угоне ее автомобиля. И она приехала все обсудить. Если хотите знать мое мнение, молодой человек, вы ставите себя в глупое положение, притворяясь идиотом. Чести вам это не делает!
– Меня не интересует ваше мнение, - ответил Роб.
– Я пытаюсь собрать факты. Как только я узнаю достаточно для того, чтобы защититься, я позвоню в полицию и расскажу им все.
– Что все?
– спросила Линда.
– Что на твоем автомобиле в страну ввезли партию наркотиков. Я не верю, что ты была сообщницей, но если не ты, то Мертон Острандер...
Лобо вдруг зарычал.
– Так, - раздался с лестницы мужской голос.
– Если ты намерен говорить обо мне, не говори за глаза.
Роб резко обернулся. Мертон Острандер, в своем твидовом костюме,
– Хорошо, - согласился Роб.
– Я выскажу тебе все в глаза. Кто-то использовал автомобиль Линды, чтобы ввезти в страну наркотики, а потом попытался сделать из меня козла отпущения. Терпеть не могу... Лобо, ко мне!
Лежать!
– Я тебя не виню, - посетовал Острандер, - если ты прав, а если нет, ты заслуживаешь, чтобы тебя вышвырнули вон.
– Я прав!
– заявил Роб.
– Чертовски прав! И если ты собираешься вышвырнуть меня отсюда, тебе лучше позвать на помощь, потому что она тебе потребуется. Я случайно обнаружил контрабанду и спрятал ее в тайнике, чтобы получить возможность выяснить, чьих это рук дело.
– И как, выяснил?
– с издевкой переспросил Острандер.
– Выяснил кое-что. Автомобиль Линды угнали, а потом, когда я начал разбираться в происходящем, меня похитили, отвезли на реку, держали под замком на яхте.
И теперь я требую объяснений.
– Я ни в чем тебя не виню, - повторил Острандер.
– Только ты оказался не в том месте, и раз уж ты пришел, то сам должен кое-что объяснить, Роб. Как получилось, что ты освободился и явился сюда среди ночи, да еще, судя по всему, с оружием в кармане?
Роб вынул пистолет:
– Я изъял его у одного из преступников. Мне пришлось дважды выстрелить, иначе бы меня догнали и вернули в плен.
– Вы убили кого-нибудь?
– спросила Линда Мэй почти равнодушно.
И лишь тогда Роб всерьез задумался:
– Сомневаюсь. Я просто стрелял в его сторону.
– И ты не знаешь, попал или нет?
– поинтересовался Острандер.
– Честно говоря, не знаю. Да меня сейчас это и не волнует.
Снисходительно-негодующее выражение лица Острандера сменилось дружелюбным смешком.
– Ну ладно, Роб!
– Его голос впервые за все время прозвучал естественно.
– Рассказывай, что с тобой приключилось. А потом что-нибудь придумаем.
Робу не нравилось, что Острандер здесь распоряжается. Он хотел бы узнать, как Мертон оказался в этом доме, но он понял, что ему ничего не останется, как рассказать все, что произошло. Главный принцип дрессировки собак - заставить животное выполнять то, что оно как раз собиралось делать. Острандер, настаивая, чтобы Роб все ему рассказал, невольно апробировал принцип Роба на самом Робе, который стоял посреди комнаты с пистолетом в руке в окружении трех человек, ожидавших его рассказа. И Робу ничего не оставалось делать, как поведать все, начиная с того момента, когда он покинул порт на Линдином седане "рапидекс".
Когда Роб закончил, Острандер сказал:
– Это серьезно, Роб.
– Конечно серьезно.
– Ты убежал с яхты и перерезал трос, удерживающий ее у берега?
Роб кивнул:
– Перерезал один трос, остальные развязал.
– Как я понял, яхту стало сносить течением. Именно тогда ты увидел бегущего по палубе человека и выстрелил дважды?
– Верно.
– А зачем ты стрелял, Роб?
– Я хотел дать ему понять, что я вооружен и что догнать и схватить меня будет не просто. И еще я хотел помешать ему спрыгнуть на причал.