Дело о незнакомце в шляпе
Шрифт:
– У птиц просто голова, – сказал Данька. – Прекращайте балаган. И Наташа права, сфотографировать его нужно. Только побыстрее, а то он начинает нервничать.
Когда фотографии были сделаны, Данька отпустил голубя. Тот устремился к макушке старой сосны, сделал несколько кругов, словно прощался с ребятами, и полетел в сторону соседствующей с писательским посёлком деревушки.
– Меня не покидает ощущение, что мы поступили необдуманно, – разочарованно протянула Ульяна. – У нас в руках был почтовый голубь с шифровкой,
– Зато у нас есть фотография шифровки, – напомнил Данька. – И я не вижу причин, мешающих нам внимательно её рассмотреть.
– Дань, время обеда, – сказал Филипп, посмотрев на часы. – Давайте соберёмся через часик, и на сытый желудок обмозгуем ситуацию.
Девочки поддержали Филиппа. И хотя Даня сгорал от нетерпения взглянуть на шифровку, он дал себе слово, не прикасаться к телефону, пока ребята вновь не соберутся в беседке Ульяны.
– Договорились. Встречаемся через час в беседке.
– Ох, что будет? Что будет?! – беспокойно повторяла Наташа, семеня по дорожке к калитке.
Глава третья
Расшифровка, или Непонятный элефифан
На этот раз все без исключения проявили завидную пунктуальность и явились в беседку вовремя.
– За обедом я не мог думать ни о чём другом, кроме как о шифровке, – признался Филипп, поедая редиску. – Мама даже спросила, здоров ли я.
– А меня так и подмывало заглянуть в телефон, но я удержался.
– Данька, не тяни, – попросила Наташа. – Давайте уже посмотрим на шифровку.
Данька нашёл фотографию и положил телефон на стол, все склонили головы. В шифровке значилось следующее: «31 13 6 22 10 22 1 15 20 18 6 20 30 6 4 16 25 10 19 13 1 19 15-00 5 16 16-00».
– Хороша загадка, – сказала Ульяна. – Но я решительно ничего не понимаю.
– Это и неудивительно, – хмыкнул Филипп. – Шифровка потому и называется шифровкой, что прочитать её способен далеко не каждый.
– Ребят, а вы уверены, что мы имеет дело с шифровкой? – засомневалась Наташа. – Вдруг это обычные цифры.
– И на голубя, по-твоему, нацепили резинку с мешочком просто ради шутки? Нет, – замотала головой Ульяна. – Я не поверю в это. Почтовый голубь переносил шифровку.
– Просто мне не понятно, зачем составлять шифровки и использовать почтового голубя, когда можно написать те же самые цифры в обычном сообщении, – пояснила Наташа.
– Я думал об этом, – сказал Даня. – Действительно, способ выбран необычный и устаревший. Но здесь может скрываться самая настоящая тайна, и дело настолько засекречено, что никакие телефонные звонки и сообщения недопустимы.
– Куда же тогда полетел голубь? – тихо спросила
– Разумеется, в голубятню, – ответил Данька. – Иначе и быть не может.
– Почему ты так считаешь? – Филипп доел последнюю редиску и вытер о джинсы ладони.
– А ты разве не в курсе, как раньше работала голубиная почта? Голуби обладают способностью возвращаться домой, в гнездо или голубятню, на какое бы расстояние их не увезли. Они выносливы и им под силу пролететь несколько сот километров. Почтового голубя забирали с родной голубятни и привозили в то место, откуда позже требовалось отправить весточку. В нужный момент голуби вместе с письмом возвращались в родные места.
– То есть, ты хочешь сказать, наш голубь возвращался с задания, – задумчиво проговорила Ульяна. – Из пункта Б в пункт А.
– Верно.
– Данька, получается, что некоторое время назад голубя кто-то привёз из пункта А в пункт Б.
– Правильно, – снова кивнул Даня.
– Не легче ли этому человеку была забрать из пункта Б шифровку и доставить её в пункт А? Зачем столько сложностей?
– А я совсем запутался, – пробормотал Филипп. – Пункт А это что?
– Родной дом голубя – голубятня. А пункт Б – место, откуда он летел с шифровкой.
– Ясно. Хм, да, Улька права, запутанное дельце.
– Согласен, многое кажется странным, но это и вызывает интерес.
– За полем есть деревня, – сказал Филипп. – Вы её знаете. Я могу ошибаться, но вроде бы именно там я видел голубятню.
– А что ты в деревне делал?
– Мы покупаем козье молоко у одной женщины. Обычно мама сама к ней ходит, но иногда я составляю ей компанию.
– Это ценная информация, – одобрил Данька. – Надо будет сходить в деревню и проверить.
– Завтра мама идёт за молоком, я пойду с ней.
– Нет, лучше отправиться туда без взрослых. Скажи, она отпустит тебя за молоком одного?
– Что за глупый вопрос?! Разумеется, отпустит.
– А я бы тебя не отпустила, – засмеялась Ульяна. – Очень большая вероятность, что по дороге ты всё козье молоко выпьешь.
– Размечталась. Между прочим, я его терпеть не могу.
– Филипп, значит, завтра мы наведаемся в деревеньку.
– А с ней что делать? – Наташа кивнула на фотографию с цифрами.
– Думать, – ответил Данька.
– Голову сломать можно. Эти цифры могут означать, что угодно.
– Например?
– Ну… не знаю, – Наташа взяла телефон и пожала плечами. – Первая цифра тридцать один. А семь месяцев в году состоят из тридцати одного дня.
– А тринадцать?
– Несчастливое число.
– А шесть? – наседал на Наташу Филипп.
– Что ты ко мне привязался? Шесть, десять, двадцать… Для меня это обычные цифры.
– Вы обратили внимания, что после каждого числа стоит пробел, а в двух местах числа соединяются тире?