Дело о потерянном ключике
Шрифт:
— Вам не кажется, что это план местности, где спрятаны…
— Сокровища, — усмехнулась Лешка.
— А что ж еще? — Ромка с шумом втянул в себя воздух и обратился к другу: — Уж ты-то, Темочка, надеюсь, в этом не сомневаешься?
Артем покачал головой:
— Нисколько. Лучшего предлога, чтобы связаться с твоим клубом, и придумать нельзя. Иди, посылай свое письмо, может, кто-нибудь и впрямь к тебе приедет.
Однако вместо того, чтобы сломя голову нестись к компьютеру и сообщать в клуб о найденном портсигаре с таинственным планом, Ромка, забыв о ночных грезах,
— Ты что, с ума сошел? Да там, в этом клубе, знаешь, сколько народу? Больше трехсот человек! Набегут, и нам от этих сокровищ ничего не останется. Мы и сами их найдем. Слушай, где могут быть такие елки? Это, — указал он на волнистую линию, — как я понимаю, берег реки. А зигзаг — дорога. А кружочек… Что может означать кружочек?
— Понятия не имею, — пожала плечами Лешка.
Но брат сам нашел ответ.
— Понял! Кружочек — это скорее всего камень, валун то есть. Я много таких круглых валунов видел. Да хотя бы на Десне, помните?
— Эта кривулька, — Артем ткнул пальцем в зигзаг, — необязательно дорога. Может быть, это какое-нибудь ограждение или ручей. И линия сверху может означать что угодно, а не один только берег.
А ели могут быть соснами, их точно так же изображают.
— А знаешь, сколько на свете елок и сосен? — продолжила Лешка. — И прикинь, когда этот план нарисовали. Тех деревьев уже небось и в помине нет.
Но кладоискатель отринул все неугодные ему предположения.
— Кроме берега, я ничего другого себе не представляю. А деревья живут долго. И раз портсигар здесь нашелся, то и елки должны быть где-то рядом. Всего и надо-то отыскать кривую тропинку — вряд ли это ручей или забор — и валун. Тогда никаких елок не надо искать. В те годы металлоискателей не было, потому и понарисовали лишнего. А давайте прямо сейчас оглядим окрестности, может, что и увидим. — Взяв бинокль, Ромка потянул друзей на тот самый холм, откуда Артем с Лешкой только что за ним наблюдали.
Пришлось лезть обратно. Поднявшись на самый верх, Ромка прижал к глазам бинокль и внимательно осмотрел речные берега.
— В обозримом пространстве такого камня нет или же он не очень большой и теряется в кустах. А деревья и вовсе сливаются одно с другим, не поймешь, где елки, где сосны, — огорчился он и озабоченно почесал затылок. — Был бы у нас вертолет, мы бы облетели всю округу и сразу обнаружили бы такое место.
— Во-во, всего и надо-то, что осмотреть все реки и озера нашей необъятной родины, — съехидничала Лешка. — Да еще и в Германию слетать не мешает, раз портсигар твой оттуда.
Но брат оставил без внимания Лешкино ерничанье и предложил:
— А давайте сходим на речку и спросим у Коляна, не встречался ли ему где-нибудь большой круглый камень. Он тут всю жизнь живет и рыбачит, всю местность знает.
— Дело говоришь, на пляж давно пора. — Лешка вскочила со скамейки и побежала домой за купальником.
— Но откуда здесь вообще мог взяться немецкий портсигар? — подивился Ромка. — Ведь немцы наступали на Москву с запада, а мы с вами живем на востоке. Здесь никаких фашистов не было и быть не могло.
— Теть
— Нет, конечно, — ответила Нина Сергеевна. — Здесь никаких боев не было, даже снаряды сюда не долетали.
Артем обернулся к Ромке.
— Понял? Значит, это трофейная вещь, какой-то бывший фронтовик ее потерял или выбросил, только и всего. А если на ней и обозначен тайник, то его давным-давно нашли со всем его содержимым.
— Может, и так, а может, и нет, — заупрямился Ромка. — Жалко, что ли, с Коляном поговорить, все равно на пляж идем.
Как только друзья вышли за калитку, мимо них с возгласом: «Привет!» — промчалась велосипедистка, молодая девушка с длинными, до белизны выгоревшими волосами.
Девушку звали Аллочкой. Она приехала в Медовку, как и все, отдыхать, а вместо того ей пришлось развозить почту. Родная тетка Аллочки была здешним почтальоном и, как назло, заболела в самый день приезда своей племянницы. Девушка увидела брошенные в доме письма и развезла их по адресам, И тогда же на почте ее уговорили заменить заболевшую родственницу. По счастью, работы было немного, так как большую часть населения поселка составляли дачники, а они получали свою корреспонденцию по основному месту жительства — в Москве.
Но ребята обо всем об этом поначалу не знали, и при расследовании очередного дела именно Аллочка вызвала у них наибольшие подозрения. Это за ней по дороге на Чистое озеро гнался Ромка, когда сверзился с велосипеда, вывихнул ногу и набил себе миллион синяков и шишек. А девушка своего преследователя в лесу не бросила, а пришла ему на помощь, и Ромка узнал, какая она добрая и во всех отношениях замечательная. И сейчас с широченной улыбкой он прокричал ей вслед:
— Алл, как дела?
Приостановившись, велосипедистка озорно и весело улыбнулась:
— Отлично!
— И как ей не надоело почту развозить, она сюда, в конце концов, отдыхать приехала, — пожалела девушку Лешка.
А Алла вдруг круто развернулась и подъехала к ним.
— Ребята, выручите меня, пожалуйста. Если не трудно, разнесите письма по адресам, их всего ничего осталось, а то я на электричку опоздаю. В Москву хочется съездить.
Она открыла небольшую черную сумочку, вынула оттуда несколько белых конвертов.
— У тебя в Москве что-то важное, да? — взяв письма, спросила Лешка.
— Нет, никаких особенных дел у меня там нет. Домой заеду, с подругой встречусь и вернусь.
Ромка коснулся черной сумки и с удивлением спросил:
— А где же твой рюкзак?
Аллочка всегда носилась по поселку с ярко-красным рюкзачком за спиной. Прекрасно гармонируя со светлыми волосами девушки, рюкзак был неотделим от ее привычного облика.
Алла беспечно пожала плечами:
— Куда-то делся, некогда было искать. Так я на вас надеюсь, да?
— Конечно, — кивнула Лешка.
Девушка отправилась собираться в Москву, а Ромка выхватил у сестры конверты и поднес к глазам.