Дело о воющей собаке
Шрифт:
Минут через десять-пятнадцать зазвонил телефон. Делла Стрит взяла трубку, потом обратилась к Мейсону, держа трубку в руке:
– Это мисс Сибли. Она просит передать вам, что выполнила все ваши указания и что все в порядке.
– Платок у нее? – спросил адвокат.
Делла кивнула, и Мейсон сразу же встрепенулся.
– Скажи ей, чтобы брала такси и немедленно ехала сюда, – велел он. – Пусть возьмет с собой платок и приплатит шоферу за скорость. Но предупреди ее, чтобы она не пользовалась тем такси с шашечками, а взяла другую машину.
– Что все это значит? – спросил Пол
Мейсон усмехнулся:
– Подожди еще минут десять, сам увидишь. Я почти готов открыть все секреты.
Дрейк устроился в большом кожаном кресле, закинул длинные ноги на подлокотник, вставил в рот сигарету и чиркнул спичкой о подошву ботинка.
– Если ты можешь ждать, то я и подавно, – сказал он. – Очевидно, вы, адвокаты, никогда не спите.
– Это даже неплохо, когда привыкнешь, – отозвался Мейсон и снова начал ходить туда-сюда. Пару раз он усмехнулся, но в основном хранил молчание.
После одной из усмешек Пол Дрейк осведомился:
– Может, сообщишь, что тебя так рассмешило, Перри?
– Я просто подумал, как удивится сержант Голкомб, – объяснил Мейсон.
– Из-за чего?
– Из-за информации, которую я ему предоставлю. – И адвокат возобновил ходьбу.
Дверная ручка затарахтела, после чего раздался негромкий стук.
– Посмотри, кто там, Делла, – сказал Мейсон.
Делла Стрит быстро открыла дверь и впустила в комнату Мей Сибли.
– Были какие-нибудь затруднения? – осведомился Перри Мейсон.
– Никаких, – ответила девушка. – Я просто сказала шоферу то, что вы велели. Он окинул меня взглядом с головы до ног и задал несколько вопросов, затем вынул из кармана платок и отдал мне. У него хватило сообразительности понюхать сначала платок, а потом мои духи и убедиться, что они совпадают.
– Умница, – похвалил адвокат. – Вы представились ему как Агнес Браунли?
– Да. И дала адрес – отель «Бридмонт», как вы мне сказали.
– Отлично, – кивнул Мейсон. – Вы получите сто пятьдесят долларов сейчас и еще полтораста немного позже. Надеюсь, вы понимаете, что не должны никому об этом рассказывать?
– Конечно.
Перри Мейсон отсчитал деньги.
– Хотите расписку? – спросила девушка.
– Нет.
– А когда я получу остальные полтораста?
– Когда работа будет закончена.
– Что еще я должна сделать?
– Возможно, ничего. А может быть, вам придется пойти в суд и дать показания.
– Показания? Насчет чего?
– Насчет того, что произошло.
– И рассказать всю правду?
– Разумеется.
– А когда вы это выясните?
– Вероятно, недели через две. Вам нужно поддерживать со мной контакт. Это все. Сейчас вам лучше уйти, так как я не хочу, чтобы вас видели рядом с офисом.
Девушка протянула руку:
– Спасибо за работу, мистер Мейсон.
– Вы не знаете, как я благодарен вам за то, что вы сделали, – отозвался он.
Поведение адвоката резко изменилось – он явно испытывал облегчение.
– Позвони в полицейское управление, – велел он Делле, когда закрылась дверь за Мей Сибли, – и позови сержанта Голкомба.
– Уже поздно, – напомнила она.
– Ничего, у него ночное дежурство.
Делла Стрит набрала номер.
– Сержант
Мейсон, улыбаясь, взял трубку.
– У меня имеется для вас кое-какая информация, сержант, – заговорил он. – Я могу вам сообщить ее только частично… Да, это профессиональная тайна… Надеюсь, я правильно понимаю права и обязанности адвоката. Он не должен обманывать доверие клиента, но не должен и препятствовать раскрытию преступления, утаивая доказательства. Адвокат может молчать о том, что клиент просит хранить в тайне, если это необходимо для подготовки дела, которое он ведет, или касается совета, данного им клиенту…
Мейсон сделал паузу и нахмурился, покуда трубка издавала негодующие звуки.
– Не сердитесь, сержант, – умиротворяюще произнес он. – Я не читаю доклад по юриспруденции, а просто хочу, чтобы вы лучше поняли то, что я намерен вам сообщить. Я узнал, что такси с шашечками под номером 86-С доставило женщину к дому Клинтона Фоули примерно в двадцать пять минут восьмого. Женщина пробыла там минут пятнадцать-двадцать. Она оставила в такси платок – теперь он, несомненно, является уликой и сейчас находится в моем распоряжении. Я не могу объяснить, как платок оказался у меня, но собираюсь отправить его в полицейское управление… О’кей, можете прислать за ним, если хотите. Меня не будет в офисе, но мой секретарь Делла Стрит передаст его вам… Да, шофер такси, безусловно, сумеет его опознать… Могу сообщить вам только то, что женщина, которая ехала в такси, забыла там платок, водитель нашел его и позже он оказался в моем распоряжении… Нет, черт возьми, я не могу рассказать вам, каким образом… Мне плевать, что вы думаете, – я знаю свои права. Платок – вещественное доказательство, и вы имеете на него право, но все сведения, полученные мною от клиента, – тайна исповеди, и вы не вытянете ее из меня никакими повестками.
Мейсон бросил трубку на рычаг и передал платок Делле Стрит:
– Когда придут полицейские, отдай им его, но больше ничего не давай, кроме любезной улыбки. Все сведения держи при себе.
– Что произошло? – спросила Делла.
Перри Мейсон внимательно посмотрел на нее.
– Если вы непременно хотите знать, – сказал он, – Клинтон Фоули был убит между половиной восьмого и восемью вечера.
Пол Дрейк беззвучно свистнул:
– С одной стороны, ты меня удивил, а с другой – нет. Когда я услышал о полицейских, то подумал, что произошло нечто подобное, но потом, глядя на твое поведение, решил, что даже ты не пошел бы на такой риск схлопотать приговор за убийство.
Делла Стрит с тревогой посмотрела на Дрейка.
– Неужели дела так плохи, Пол? – спросила она.
Детектив собирался ответить, но передумал и закрыл рот.
Делла подошла к Перри Мейсону:
– Я могу вам чем-нибудь помочь, шеф?
Он посмотрел на нее с высоты своего роста, и его взгляд смягчился.
– Я должен действовать в одиночку.
– Вы собираетесь сообщить полиции о человеке, который хотел знать, что будет с его завещанием, если его казнят за убийство?
– Мы не будем сообщать полиции ничего, – спокойно ответил Мейсон, – сверх того, что уже сообщили.