Дело «о загадочном убийстве»
Шрифт:
– Так кто же тогда погиб?
– Не знаю. Это только мои домыслы. Но самое главное, как вы видите, – это дистанционное управление, – сказал следователь с ехидной улыбкой.
– И что из того?
– Кто-то же им управлял!
– И кто же?
– Если Ломакин жив, то он и управлял. А может быть, и не Ломакин. А может, и ваша подзащитная им управляла!
– Ну, вы такие смелые предположения делаете! – улыбнулся я. – Кстати, вы нашли пульт дистанционного управления?
Самохин опустил глаза:
– Не
– Ну что, я могу быть свободен? – спросил я.
– Конечно, – кивнул Самохин.
Я хотел уже выйти из кабинета, но неожиданно услышал его голос:
– Надеюсь, вы ничем особенным со своей подзащитной в тюрьме не занимаетесь?
– А что вы имеете в виду? – оглянулся я.
– Да ничего… Просто я предполагаю, что там все записывается или прослушивается. Так что, господин адвокат, будьте поосторожней…
Что за намеки? Чем я не должен заниматься? Или не должен что-то ей носить?
Я закрыл дверь. Девушка в трауре. Она подняла на меня глаза.
– Извините, пожалуйста, – обратился я к ней, – я адвокат жены погибшего Андрея Солодовникова. Как я понимаю, вы – сестра Сергея Ломакина?
– Да, – тихо сказала девушка.
– Можно вас спросить?
Девушка кивнула.
– Вы были на опознании своего брата?
– Да, была.
– Вы определили, что это он?
– А что можно было определить? От него ничего не осталось… Так, одежда кое-какая, часы его да цепочка с перстнем каким-то образом уцелели, которые он носил…
«Да, не густо», – подумал я.
– Я хочу вам сказать, господин защитник, – неожиданно заявила девушка, – что я вам не союзник. Я не любила эту фифочку. Это из-за нее Сережа погиб, – девушка стала вытирать носовым платком мокрые от слез глаза.
Господи, кто же мои союзники, где они? Везде одни недоброжелатели…
Прошло некоторое время, я был вынужден заниматься своими старыми делами и клиентами. Марину несколько дней не посещал, но на следующий день после освобождения одного моего старого клиента я поспешил к ней в следственный изолятор, дабы поставить в известность о результатах недавней экспертизы.
Поднявшись на третий этаж, я быстро заполнил требование вызова. Написав номер ее камеры, я передал листок женщине, сидящей в картотеке. Та сверила данные с карточкой, неожиданно зачеркнула написанное, пометив красным карандашом «Карцер», и вернула листок мне.
– Что это значит? – удивился я.
– То, что ваша клиентка в карцере, – сухо ответила женщина.
Господи, что же случилось?
Через полчаса ко мне ввели Марину. Она была снова одета в тренировочный костюм, какая-то осунувшаяся. Я шагнул к ней. Она остановилась.
– Не подходите ко мне близко, – сказала она, – от меня плохо пахнет. Я уже три дня не умываюсь.
– Почему ты попала в карцер? – спросил
– Ой, нервы у меня не выдержали! В камере сцепилась с одной алкоголичкой.
– По какому поводу?
– Она приставать ко мне начала, гадости всякие говорить, ну я и не выдержала.
– Ну-ка, рассказывай подробно!
Через несколько минут я все узнал.
Оказывается, Марина сцепилась с женщиной, которая тоже сидела за убийство мужа, у которой уже состоялся суд, и она получила девять лет.
– Девять лет? – переспросил я.
– Да, девять. Мне что, тоже девять лет дадут?
– Не волнуйся, у тебя все будет нормально.
– Короче, нервы у меня не выдержали. Подрались мы. А тут еще записку мне передали, не знаю, каким образом… От тех, что в коридоре были. Это же бандиты! Андрей с их деньгами работал, и теперь они все стрелки пытаются перевести на меня. Они сказали, что навестят меня в тюрьме. Я очень испугалась…
– Поэтому ты и спряталась в карцер? – улыбнулся я.
Марина пожала плечами.
– У меня тоже новости, – сказал я. – Взрывное устройство имело дистанционное управление, и следак начинает уверять, что Ломакин может быть жив, а дистанционным управлением управляла якобы ты.
– Что вы! – удивилась Марина. – Это просто бред!
Мы проговорили еще минут сорок. Я уже хотел собираться, но Марина неожиданно сказала мне:
– У меня к вам просьба… Вы не могли бы послать сообщение на пейджер?
– Какое?
Марина взяла листок и что-то написала на нем.
– Вот номер пейджера, – она протянула листок мне. – А сообщение такое: срочно пришлите весточку через адвоката. И еще, укажите в сообщении адрес вашей адвокатской фирмы и вашу фамилию. Вам привезут записку.
– А может, мне лучше встретиться?
– Нет, сейчас обстановка не та. Мафия появилась. Может, они и за вами следят. Пусть лучше будет так.
– Хорошо, все сделаю, – сказал я.
Как только я вышел из следственного изолятора, тут же послал короткое сообщение: жду весточку через адвоката, назвал свою фамилию и адрес, подписал «Марина». «Интересно, – подумал я, – кто же у нее остался на свободе, от кого она ждет сообщений и что это за человек?»
Через два дня позвонили с работы и сказали, что меня ждет телефонограмма, причем срочная.
– Раз срочная – прочитайте ее, – сказал я секретарше.
«Вам сегодня необходимо срочно прибыть на следственные действия по адресу», – и секретарша назвала адрес одной городской больницы.
На следственные действия меня приглашал следователь, который вел дело Николая Соколова. Я сразу заволновался.
Николай мне не звонил несколько дней. Куда он пропал? Может, опять на него покушение? Всю дорогу я только и думал, что могло случиться с Николаем.