Дело о Золотом городе
Шрифт:
— Железное лицо? — Марк обернулся к Джин Хо.
— Скорее всего, металлическая маска, — пожал плечами лис. — Очевидцы говорили о том, что видели не одного призрака? Их было несколько?
— Они так сказали, — кивнул Вайолет, немного успокоенный предположением Джин Хо, что это была всего лишь маска.
— Итак, это какая-то банда или даже тайная организация, — пробормотал Марк. — Что с убийствами?
— На данный момент у нас четыре жертвы: два сторожа, уличная девица и купец. Все они были похищены из города и убиты в лесу на окраине. Тела были уложены на спину, ноги и руки связаны чёрной верёвкой, горло перерезано. На груди
Маркиз нагнулся к боковому ящику своего стола и достал оттуда деревянную коробку, закрытую на замок и опечатанную. Сорвав печать, он достал из кармана ключик, открыл замочек и выложил на стол четыре длинных узких кинжала и столько же желтоватых листов, прорезанных посредине и залитых кровью. Взяв один из них, Марк сумел разглядеть под тёмными пятнами надпись: «Мaledictus locus est».
— «Это проклятое место», — перевёл он и посмотрел на кинжал.
Однако Джин Хо уже был рядом и, схватив его, принялся рассматривать. Кинжал, действительно, был странный, с неровным клинком, словно его формировали, отбивая куски. Лезвие было очень острым, а рукоятка грубо обработана. Он поднял кинжал и посмотрел на просвет.
— Чёрное стекло? — спросил Марк, увидев, что края клинка прозрачны и имеют коричневый оттенок.
— Обсидиан, — пробормотал лис озабоченно. — Хотя, да, это вулканическое стекло естественного происхождения. Довольно редкая штука в ваших местах. Зачем оставлять такие ценные вещи в трупах?
— Я полагаю, что это послание, — Марк постучал пальцем по записке, — и средство запугивания. Проклятие на древнем загадочном языке и странный чёрный нож. Если б его сиятельство не принял меры, чтоб сохранить всё это в тайне, то город уже был бы охвачен паникой.
Он осмотрел оставшиеся три кинжала и заметил, что один из них сломан и не имеет острия.
— Наверно недостающая часть осталась в ране, — предположил Джин Хо. — Клинки из обсидиана очень остры, но при этом имеют существенный недостаток — они хрупки, как любое стекло. Потому их используют редко, только в церемониальных целях или в качестве сувениров.
— Значит, это не обычная банда разбойников, — с сожалением вздохнул Марк. — Это какое-то тайное общество, члены которого носят чёрные плащи, металлические маски и используют клинки, которые сложно достать.
— И пишут проклятия на латыни, — кивнул лис. — Ты слышал о чём-то подобном?
Марк задумчиво покачал головой. Он заметил, что маркиз с тревогой и надеждой смотрит на него.
— Я займусь этим делом, — успокоил его Марк. — Вы уже похоронили тех несчастных?
— Нет, я велел отнести их в пещеру за городом. Там холодно и трупы сохранятся дольше. После того, как вы разрешите, мы похороним сторожей и девицу, а купца отправим родне.
— Хорошо, — Марк поднялся. — Прикажите проводить нас туда. И ещё, где я могу найти виконта Монтре?
— Наверно, он в своём лазарете на окраине. Я скажу, чтоб на обратном пути вас отвели к нему.
Прихватив с собой коробку с кинжалами и окровавленными записками, они вышли из дворца и вслед за молодым рыцарем из службы прево, отправились на окраину. Улицы города были хорошо утоптанными, но мостить их ещё не начали. Вокруг шумели деревья, хотя некоторые из них поднимались над новыми оградами. Строящиеся дома были в один-два этажа, некоторые из них уже имели крыши и даже украшенные коваными перилами и козырьками
Однако пока он был невелик, и вскоре дома остались позади, и улица перешла в широкую дорогу, ведущую к низким горам, поросшим деревьями и кустарником. Вслед за провожатым подойдя к их подножью, Марк увидел впереди узкую щель входа в пещеру и караул стражников, стоявших возле него. Приветственно кивнув им, молодой рыцарь взял один из заранее приготовленных факелов, зажёг его и вошёл в чёрную щель. Какое-то время они шли по тесному проходу, спускаясь всё ниже. Воздух стал холодным и промозглым, а потом появился неприятный запах гниющей плоти. Тела лежали прямо на полу пещеры, закрытые дерюгой. Попросив светить ему, Марк опустился на одно колено и откинул покров с ближайшего тела. Это была женщина, уже не молодая, потрёпанная жизнью. Рана на её шее была глубока и, скорее всего, нанесена одним движением поперёк горла. На её руках и ногах остались следы верёвок, а сами чёрные шнуры лежали тут же.
— Странно, что её руки были связаны перед грудью, словно в молитвенном жесте, — заметил Джин Хо, присев рядом на корточки. — Кинжал был воткнут прямо в сердце уже после смерти. Это либо действительно ритуальное убийство, либо инсценировка. Давай посмотрим, нет ли других повреждений.
Но их не оказалось. Только на голове одного из сторожей нашлась рана, должно быть, он успел оказать сопротивление и его ударили, чтоб обездвижить.
— Странно, что кроме этого сторожа, никто не сопротивлялся убийцам. Ведь их сперва похитили, и только потом убили, — заметил Марк.
— Их могли сперва опоить или отравить другим способом, — пожал плечами лис. — Тот, что сопротивлялся, моложе и крупнее остальных. На него отрава могла и не подействовать.
— У нас нет возможности проверить, есть ли в их телах какой-либо яд, — вздохнул Марк и, накинув покров на тело сторожа, поднялся. — Я увидел всё, что хотел.
— Мы можем их похоронить? — спросил рыцарь прево, стоявший рядом с невозмутимым видом.
— Повремените ещё пару дней на случай, если мне понадобится снова осмотреть их, — после минутного раздумья проговорил Марк. — А теперь проводите меня в лазарет и можете быть свободны.
— Я так рад видеть вас, ваше сиятельство! — воскликнул виконт Монтре, увидев Марка.
Он возмужал за время, прошедшее с их последней встречи, его лицо выглядело осунувшимся и обветренным, руки загрубели, волосы были коротко пострижены, но в его облике и движениях появилась какая-то спокойная уверенность. Нарядный камзол теперь сменила куртка из грубой кожи, отделанная медными заклёпками, а на руке выше локтя белела шёлковая повязка, видимо символизирующая орденский плащ, неуместный в повседневной жизни. Он выглядел уже не мальчиком, а молодым мужчиной, и только юношеская восторженность, сквозившая в его взгляде на Марка, выдавала его возраст.