Дело с телом
Шрифт:
Майсков утвердительно кивнул, согласившись с моими доводами. И я приступила к непосредственной реализации своего плана, то есть к описанию квартиры Олега Камышина.
— Мне нужна квартира в центре города, но в не слишком шумном районе. Этажи — не первый и не последний. Желательно выше пятого — терпеть не могу, когда под самыми окнами что-то копошится. Далее. — Я позволила себе на минуту задуматься. Агент внимал мне, как мессии, сошедшему с небес. — Три комнаты — минимум, высокие потолки, балкон или лоджия желательны. Нужно, чтобы владелец освободил квартиру как можно быстрее —
Майсков напряженно задумался, в который раз перелистывая бумаги на своем столе и сосредоточенно жуя губами. Я даже засомневалась: может быть, Камышин совершенно не по этому поводу приходил? Не хотелось бы появляться здесь в другой раз в ином качестве.
Наконец Виктор Олегович сделал вид, будто нашел вариант, который долго искал, а на самом деле взял в руку листки, лежавшие сверху на столе.
— Кажется, я знаю, что вам предложить. Прекрасный район, центр, восьмой этаж. Улучшенная планировка, три комнаты, лоджия, — вещал молодой человек. — И владелец квартиры хочет побыстрее продать ее.
— Адрес? — решительно осведомилась я. Переведя взгляд с риэлтора на листок, который он в этот момент положил обратно на стол, я поняла — да, это именно то, что мне было нужно. Но не в том смысле, на который надеялся агент по недвижимости. Просто я успела разглядеть, что квартиру пытался продать Камышин Олег Геннадьевич, причем именно ту, в которой я успела побывать.
— Оставьте свой телефон, я позвоню вам, как только договорюсь с владельцем квартиры, — предложил молодой человек.
Только этого мне и не хватало. И я тут же заявила:
— Мне не подходит район. Еще что-то можете предложить?
— Пока нет, к сожалению, — расстроенно заметил риэлтор. — Можете оставить свой телефон — если что-то появится, я вам позвоню.
— Лучше я сама позвоню вам, если потребуются услуги вашей фирмы, — высказалась я и, попрощавшись, вышла.
Я приложила к уху наушник, чтобы прослушать «жучок», поставленный в кабинете главы редакции «Тарасовских ведомостей», но ничего не услышала — там никого не было, и в кабинете царила тишина. Посмотрев на часы, я поняла — в обеденное время Михаил Валерьевич вряд ли будет сидеть на рабочем месте, а значит, мне придется подождать. И от нечего делать я решила прослушать, о чем беседуют в курилке. По собственному опыту знаю: люди, жаждущие пообщаться с коллегами, очень редко делают это на своем рабочем месте. Курилка для задушевной беседы гораздо предпочтительнее. Да и для обсуждения планов и прочего тоже — секретарша далеко, и, если громко не кричать, никто не услышит, о чем идет беседа.
— …Ну и что это такое? — насмешливый голос Глеба Ломова я узнала сразу. — Где может быть информация?
Тут я нажала на клавишу, решив записать беседу. Мне может пригодиться все, что угодно, нельзя упускать ни единого шанса. И кассета зашуршала…
— Говорил я тебе, — медово-сладкий голос собеседника «конкурента» звучал с искренней тоской. — Надо было все разделить и хранить у себя.
— Кто же знал,
— Естес-сно, — произнес приторный баритон. — Мы же не господь бог.
— И что мы будем делать? — осведомился снова Ломов. — Где искать информацию?
— А я знаю… — лениво откликнулся его собеседник. — Где теперь ее искать? И что, черт побери, действительно делать?
— Слушай, эта информация должна появиться в газете! Если мы ее найдем — так и сделаем! — непререкаемо заявил Ломов. — И не смотри на меня такими удивленными глазами — я тебе не девица.
— Не понимаю тебя, — с фальшивой безмятежностью откликнулся собеседник. — Что ты хочешь сказать?
— Только то, что знаю, — у тебя на информацию свои планы, — ехидно протянул Глеб Евгеньевич.
— Мы не о том говорим, Глеб, — как бы равнодушно бросил обладатель медоточивого голоса, переводя разговор с явно неприятной для него темы на ту, что волновала обоих.
Я слушала и мучилась — никак не могла вспомнить, где слышала раньше этот голос. Просто не могла — и все, как будто мозги временно заклинило.
Одна догадка, да что там — почти уверенность, у меня была — человек с тягучим баритоном, по всей видимости, третий в проекте, разрабатываемом Клюжевым. То есть относительно политика. И эти двое теперь понятия не имеют, куда Валентин Арсеньевич задевал компромат. Вероятно, у каждого на него свои планы…
— Ты прав, — согласился Ломов. — Сначала надо найти информацию. Только где ее искать? Эд, у тебя есть предложения на этот счет?
Ага, ломовского собеседника зовут Эдом. Не густо, но хоть что-то. Скорее всего, Эдуард. Ладно, потом можно будет узнать. К тому же и голос у него достаточно характерный.
— В компьютере Валентина ты смотрел? — осведомился Эд. — Может быть, там где-то зашифрована.
— Ну конечно, ты один умный, — ехидно протянул Ломов. — Смотрел, естественно. Нет там ничего. Ты что, Валентина не знаешь? Он перестраховщик тот еще. И хранил все, вероятно, дома.
— Знаешь, я бы того, кто его прикончил, сам убил, — высказался Эд.
— Сначала его надо найти, — меланхолично буркнул Ломов. — И вообще, нам надо не киллера разыскивать, а информацию. Скоро готовить к печати, проект уже завершен.
— Д-да, — задумчиво протянул Эд. — А ты уверен, что стоит печатать? Может быть, переждать?
— Нет, Эд, мы напечатаем все, как только найдем. Не просто же так мы трудились? — возмутился Ломов. — И не надейся, что удастся воспользоваться информацией с другой целью.
— Я и не надеюсь, — беззлобно откликнулся Эд. — Просто думаю, не рано ли? Поближе к выборам, наверное, было бы эффектнее.
— Слушай, мы делим шкуру неубитого медведя, — напряженно рассмеялся Ломов. — Надо найти информацию. Только каким образом это сделать — вот в чем вопрос. Предложения есть?
Эдуард, видимо, задумался — в наушнике наступила тишина. Потом ответил:
— Может быть, обратиться к жене Валентина? Она должна что-то знать.
— Эд, я так не думаю. Конечно, попытка не пытка. Но она вряд ли знает о делах мужа. Сам понимаешь — об этом деле очень мало кто знал.