Дело сомнительного молодожена

Гарднер Эрл Стенли

Лоррейн Гарвин истерически выкрикнула:

– О, мистер Мейсон! Я так рада, что застала вас. Я...

– Не волнуйтесь, – откликнулся Мейсон. – Объясните толком, что произошло.

– Они нас надули!

– Кто?

– Полицейские.

– Что случилось?

– Понимаете, к нам явились представители мексиканских иммиграционных властей. Их интересовало, сколько мы намерены оставаться в Мексике, и Эдвард сказал, что не знает: наверно, мы поедем в Энсенаду и пробудем там недели две-три, может быть, дольше... Они вели себя очень любезно, но сказали, что нам нужно получить туристические карточки. Вроде бы они действительны в течение полугода, и выдают их

в иммиграционной конторе на границе. Однако границу пересекать не придется, уверяли полицейские, все документы нам выпишут на территории Мексики.

– Понятно. И что произошло дальше?

– Мы сели в машину Эдварда и отправились на границу, но, когда доехали, пограничники заставили нас перестроиться в правый ряд. Эд пытался объяснить, что мы хотим лишь получить туристические карточки, но пограничники не говорили по-английски.

– Та-ак... Дальше!

– Не успели мы оглянуться, как оказались в потоке машин, направляющихся в Америку, и выбраться уже было невозможно. Тогда Эд подумал, что самое разумное – это переехать границу и тут же, развернувшись, рвануть обратно в Мексику. Машины ехали одна за другой, пограничники бегло осматривали их и, убедившись в отсутствии контрабанды, пропускали...

– Но вы должны были знать... – нахмурился Мейеон.

– Теперь мы знаем, – вздохнула миссис Гарвин, – что это была ловушка. Мы попытались повернуть назад, но несколько дорожных полицейских в американской форме начали свистеть и загонять нас обратно. Эд объяснял, что нам нужны туристические карточки, а они говорили, что мы переедем границу и вернемся; дескать, нельзя мешать движению. Но как только мы пересекли границу, к нам подлетела какая-то машина, и этот тип, Трэгг, ухмыляясь, заявил Эдварду: «Я же говорил, мы заставим вас по-плохому, ежели не желаете по-хорошему». А потом они отвезли Эдварда в Сан-Диего и посадили в тюрьму.

– А вы где теперь?

– В американском «Гранд-отеле», в Сан-Диего.

– Вас не арестовали?

– Нет, они сама любезность. Извинялись за причиненные неудобства, сказали, что я могу вернуться на машине в Мексику и забрать наши чемоданы... А теперь полиция позвонила опять и попросила разрешения осмотреть машину еще раз.

– Машину? Где она?

– Здесь, в гараже отеля.

– А что, они раньше ее не осматривали?

– Почему? Осматривали, когда сцапали нас, но теперь она им опять понадобилась: то ли из-за отпечатков пальцев, то ли еще из-за чего-то. Обещают вернуть часа через три.

– А где ключи? – спросил Мейсон.

– В машине, наверное.

– Когда вам звонили?

– Только что.

– А каков ваш ответ?

– Я сказала, что мне нужно съездить в маленькую гостиницу в Тихуане. А они пообещали дать полицейскую машину и...

– Выслушайте меня! – поспешно перебил Мейсон. – И сделайте в точности так, как я скажу. Заупрямьтесь. Заявите, что вы не желаете разъезжать в полицейской машине на виду у всего света. Скажите, что отправляетесь за багажом и что полиция может послать с вами своего человека, но поедете вы на собственной машине и собственноручно возьмете чемоданы из отеля «Виста де ла меса». Вы меня понимаете?

– Да.

– Сделайте это обязательно, – подчеркнул Мейсон. – Не позволяйте им прикасаться к автомобилю хотя бы полтора-два часа. Тяните как можно дольше. Не надо вести себя так, будто вы что-то скрываете, просто прикиньтесь разъяренной, обиженной, раздосадованной и держитесь независимо. Но ни в коем случае не говорите полицейским, что вы им запрещаете брать машину! Скажите, что они получат ее в любой момент после вашего возвращения.

Понимаете?

– Да, но мне неясно почему...

– А вам и не должно быть ясно, – отрезал Мейсон. – Делайте, как я сказал, и никому не говорите о нашей беседе. Вам понятно?

– Да, но я...

– Так приступайте же! – вскричал Мейсон. – Потяните время, чтобы они часа два, если получится, не могли завладеть вашим автомобилем. Мне придется изрядно попотеть, но будьте спокойны! Сделайте все, как я сказал! До свидания!

Мейсон повесил трубку.

– Ну что? – спросил Дрейк.

Мейсон вскочил и воскликнул, взволнованно буравя сыщика взглядом:

– Все, как ты предсказывал, Пол! Знаешь, что теперь случится? Полиция попытается завладеть машиной Гарвина. Они выманили его за границу Мексики и арестовали. А теперь им потребовался автомобиль. И знаешь зачем? Они хотят отогнать его в Оушенсайд, показать Ирвингу, добиться признания, что именно этот автомобиль Ирвинг видел ночью у дороги, а затем попросить его провести тщательный осмотр и найти какие-нибудь особые приметы, типа вмятины на бампере или царапины на колпаках.

– Увы, – устало откликнулся Дрейк. – Тут уж ничего не поделаешь. Такие, как Ирвинг, всегда клюют на наживку.

– Да не только он, все клюют! – возразил Мейсон. – Не будь наивным. Ты прекрасно знаешь, как полиция ведет себя со свидетелями.

– Как? – переспросил, закуривая, Дрейк.

Мейсон с чувством произнес:

– Уже не раз и не два подтверждалось, что даже если преступление совершается на глазах у массы свидетелей, то потом, давая письменные показания, они приведут совершенно разные и часто противоречивые подробности. Люди не способны увидеть все объективно и столь же точно передать свои впечатления.

– Пожалуй, – согласился Дрейк.

– Черт, да это же сто раз было доказано! – воскликнул Мейсон. – На занятиях по психологии в колледжах просто обожают подобные эксперименты! Но что происходит, когда свидетели попадают в суд? Внезапно они начинают повторять друг за другом одно и то же, словно заезженная пластинка. Как достигается такой эффект? Свидетель что-то видел и рассказывает полиции. Полицейские обнаруживают некоторые несоответствия между его рассказом и показаниями других. И объясняют этому свидетелю, как все должно было происходить на самом деле. Потом дают ему время на размышление и беседуют еще раз. После чего сводят его с другими очевидцами, чтобы они сверили показания. И, наконец, свидетеля везут на место преступления для проведения следственного эксперимента. И когда бедняга является в суд, в голове у него ужасная мешанина: на то, что он видел в действительности, наслоились его домыслы, впечатления других свидетелей и соображения, возникшие у бедолаги при виде вещественных доказательств. Да взять хотя бы, что сейчас творится у нас под носом! Разыскав свидетеля, полиция собирается продемонстрировать ему автомобиль Гарвина и...

– Я понимаю, – пожал плечами Дрейк. – Но мы не можем ничего поделать.

– Да как же так ничего, разрази тебя гром? – вскричал Мейсон. – Немедленно садись с Деллой в машину и езжай за мной. Поторапливайся!

– Но что ты намерен предпринять, Перри?

– Я намерен взять свою машину и, приехав в Оушенсайд, поставить ее точь-в-точь так, как стояла та, которую видел свидетель. Тем временем вы с Деллой отправитесь к мистеру Мортимеру Ирвингу и попросите его взглянуть на мой автомобиль. Ручаюсь, красавчик заявит, что именно этот автомобиль он видел ночью... Разумеется, если до того ему не продемонстрируют машину Гарвина.