Дело «Тридевятый синдикат»
Шрифт:
– Ну чисто дети,– укоризненно произнесла Василиса Премудрая.– Ванечка, ты как закончишь валять дурака, распорядись, чтоб тут прибрались.– С этими словами царица направилась в детскую.
Иван, тяжело вздохнув, отпустил шведского посла.
– Кончай базар! – рявкнул он.– Не то осерчаю,– добавил он уже тише. Но все услышали. Попадаться под руку царю-батюшке, когда он серчает, не стоило: никакая реанимация не помогла бы, тем более что в тридевятом ею еще и не пахло.
В наступившей тишине отчетливо стал слышен нервный смех Лиха, сидящего на корточках
– Хи-хи-хи… Ма… хи-хи-хи… Ма…
Все члены синдиката, находившиеся в зале, сразу вспомнили о своих обязанностях. Никита Авдеевич нацепил на бедолагу очки, подхватил его на руки и отволок к трону.
– По-моему, он хочет тебе что-то сказать,– таинственно прошептал воевода на ухо Илье, вываливая ему на колени тщедушное тело народного целителя.
– Что с тобой, болезный? – не на шутку обеспокоился капитан.
– Ма… хи-хи… Ма… хи-хи…
– Папа, будь спок! – Иван сдернул целителя с колен «папы» и энергично перекинул его за трон.– Вылечим.
Туда же метнулись Никита Авдеевич и Чебурашка. Илья попытался было дернуться за ними, но его деликатно тормознул Соловей:
– Царь-батюшка у нас в последнее время наукой врачевания увлекся. Только не любит, когда под рукой вертятся. Ты уж ему не мешай. Уважь брата младшего.
Илья пожал плечами и сел обратно.
– Погоди, царь-батюшка,– донесся до него сдавленный шепот Чебурашки,– дай я, у меня удар послабже.
Из-за широкой спинки трона послышались глухие удары и строгий голос Ивана:
– Ты понял? «Ма-а-арьюшку похитили!»
– А на хрена? – удивленно воскликнул за троном Лихо.
Глаза Ильи стали квадратными.
– Эликсиру давай! – громко прошептал Никита Авдеевич. За спинкой трона раздалось характерное бульканье. Нервная икота и хихиканье прекратились, и через несколько секунд перед Ильей появился народный целитель, бережно поддерживаемый друзьями.
– А Марьюшку украли,– радостно сообщил он капитану,– только я тут ни при чем, хи-хи…
12
– Наша главная задача,– вещал Бывалый,– нейтрализовать превосходящие силы противника, обеспечить безопасность избранницы папы и…
– Пожрать,– брякнул Балбес.
Легкий ветерок с центральной части острова доносил умопомрачительные запахи. Марьюшка стряпала. Судя по ароматам, суп из черепах был уже на подходе. Трус сглотнул слюну.
– Не ищите легких путей,– строго сказал Бывалый,– делу время…– В животе у него мучительно заурчало.– Короче, пока первую ловушку не забацаем, жрать никому не дам!
Начальник десанта лукавил. Жрать он в любом случае никому дать и не мог. Все продукты остались в распоряжении Марьюшки и врага. Тем не менее его уверенность подстегнула коммандос, и они шустро принялись за дело. Балбес взметнулся на пальму, волоча на прицепе связку лиан, которую он ловко закрепил за макушку дерева.
– Майна! – скомандовал монтажник-высотник, усаживаясь поудобнее на кроне, и принялся отдирать от нее кокосовый орех, решив между делом подкрепиться. Трус и Бывалый поплевали
– А чтоб вас! – рявкнул он, в сердцах швыряя кокос вниз. Он не промахнулся. До Труса и Бывалого было рукой подать: верхушка пальмы уже почти касалась земли. Они закувыркались в одну сторону, а монтажник-высотник полетел в другую. Пролетая над площадкой, вымощенной желтым кирпичом, Балбес кратко, но очень выразительно высказал все, что он думал о прихлебателях Люцифера, хлебавших в данный момент халявную похлебку.
– Мы под колпаком,– испуганно проблеял профессор, торопливо вылизывая свою миску.– Печенкой чую – это кадр Валаала. Он вечно нашего шефа подсиживает.
С большим трудом Илье удалось выжать из Лиха старательно зазубренный им текст. Захмелевший целитель хихикал, путался в показаниях, постоянно норовил заснуть, а когда его будили, тянулся к очкам с явным намерением сорвать их с носа и дать очередью по супостатам, мешающим человеку культурно отдыхать. Тем не менее следствием было установлено, что похищение совершил не человек земной, не зверь лесной, а чудище заморское стоголовое, беззаконное. Вместе с Марьюшкой похищено:
1. Избушка на курьих ножках со всей утварью, принадлежащая гражданке Яге, в количестве – 1 шт.
2. Дуб вековой с семейством белок и золотой цепью, представляющей собой не только ювелирную, но и историческую ценность, ибо на ней в течение последних трехсот лет висел сундук, заколдованный самим Кощеем Бессмертным.
– А как там Кощей поживает? – встрепенулся Илья, когда протокол допроса дошел до этого пункта.– Не его ли черных рук это дело?
– Не-е-ет! – замахали руками, ушами и головами на длинных шеях члены синдиката.
– Куда ему, убогому? Он у нас безвылазно в темнице сидит. Надзор за ним о-го-го! – Никита Авдеевич стукнул себя в грудь.
– А мы это проверим! – Василиса гневно сверкнула глазами.– Ванюша, принеси-ка зеркальце из опочивальни.
Иван тяжело вздохнул и двинулся в указанном направлении.
– Да что мне ваше зеркальце! – грубовато буркнул Илья. Тревога за Марьюшку заставила капитана забыть про этикет.– Где там его камера? Ведите.
– Верно! – азартно поддержал «папу» царь-батюшка, разворачиваясь на сто восемьдесят градусов.– Через зеркальце до его морды не дотянешься! Лицом к лицу надо…