Дело угонщиков автомобилей

Биргер Алексей Борисович

Где он мог попасться? Может ли быть, что Нырков — сообщник бандитов, и что он срочно предупредил их: мол, ко мне едет человек, который знает слишком много? Нет, вряд ли. Но про участие Дроздянкина в деле бандиты не знали... Значит, его захватили . после того, как увидели, что он общается с Нырковым? Значит, за Нырковым продолжали следить? Но если продолжали — то чего боялись?..

Объяснения возникали самые разные. Но главное теперь было ясно: нам ни в коем случае нельзя садиться в ту машину, которую за нами пришлют!

Нельзя ли?.. — вдруг задумался я.

Кто знает, вдруг они убьют Дроздянкина, если нас не привезут. И потом, вот он, шанс найти бандитское логово, в котором они прячут захваченных. Логово, в котором держат Дроздянкина. Там же, наверно, и Банщиков с Молебоевым отсиживаются... А может, там еще кто-то есть. Тот же Нырков. Вдруг его схватили вместе с Дроздянкиным?

— Эй, что с тобой? — встревоженно окликнул меня Жорик.

Мои друзья вошли в комнату, а я, погруженный в свои мысли, их и не заметил.

— Ребята, — сказал я. — Прикройте дверь и присядьте на секундочку.

Они поглядели на меня с легким недоумением, но выполнили то, о чем я просил.

— Что произошло? — сказал Лешка. — Выкладывай.

— Милиционер, которого мы ждем — не настоящий. То есть, скорее всего, он настоящий, но все равно не настоящий. Нас хотят захватить так же, как захватили Дроздянкина! Бандиты считают, что мы слишком много знаем, и что слишком много от нас неприятностей на них обрушилось.

У моих друзей отвисли челюсти.

— Эй, эй, полегче на поворотах! — сказал Жорик. — Хочешь, чтобы у нас мозги заплелись? Что там тебе в голову вдарило?

— А в голову мне вдарило вот что... — и я быстро рассказал друзьям о тех сомнениях, которые во мне посеял телефонный звонок, и о том, как моя проверка по компьютеру и короткий разговор с Дроздянкиным подтвердили правильность этих сомнений.

— Ничего себе новый поворотец! — присвистнул Жорик.

— Круче некуда, — согласился Лешка.

— Да уж... — проворчал Илюха. И спросил: — А что это ты загнул насчет того, что мент «не настоящий, даже если он настоящий »?

— Все очень просто, — сказал я. — Но сейчас нет времени об этом рассказывать. Сейчас надо решить, как нам быть. Мы можем позвонить Осетру, пусть захватят машину, и наблюдать захват с балкона или из подъезда. Я думаю, из захваченных бандитов вытрясут, где прячут Дроздянкина и остальных. Есть ход покруче. Мы все-таки садимся в эту машину, чтобы окончательно усыпить подозрения бандитов...

— И оказываемся в заложниках?! — подскочил Лешка. — Ты что, спятил? Это ж и последнему психу в голову не придет!

— Мы становимся заложниками, — возразил я. — Мы ловим на себя бандитов как на живца. И, может быть, спасаем жизнь Дроздянкину. Вдруг его убьют, если нас не привезут вовремя? И потом, мы попадем в то место, где содержат и Дроздянкина, и Банщикова с Молебоевым, и, возможно, кого-то еще. И потом... — я поглядел на часы. — Остается двадцать пять минут до того времени, как придет машина. Допустим, мы позвоним Осетру. Группа захвата за двадцать пять минут может не успеть, даже если будет мчаться на дикой скорости! Допустим, мы просто не спустимся вниз. Бандиты, поняв,

что их раскусили, могут расправиться со всеми, кого уже сцапали. И эта кровь будет на нашей совести! Или, допустим, группа захвата поспевает вовремя. Но что если бандиты не расколются, или не сразу расколются? А их сообщники, когда машина с нами не появится вовремя, поймут, что что-то пошло наперекосяк. Они перебьют пленных и смоются куда-нибудь в другое укромное место, где их потом ищи-свищи. В общем, я за то, чтобы сделать ход конем!

— Предупредив, конечно, Осетра, чтобы нам хотя бы в пути успели сесть на хвост, — сказал Жорик.

— Да вы хоть соображаете, о чем говорите? — взвился Лешка, увидев, что оторва Жорик склоняется на мою сторону. — Мы не знаем ни как выглядит машина, ни каким маршрутом нас повезут! Как мы предупредим, за кем надо следить?

— Ладно, кончайте телиться, — вмешался Илюха. — Звоните полковнику. Времени-то все меньше остается!

— Звони, — кивнули мне и Лешка, и Жорик.

И я набрал номер полковника.

— Алло?..

— Доброе утро, товарищ полковник! У нас срочная проблема. Нам позвонил некий человек, представился работником с Петровки и согласился, что он Глебов, когда я его об этом спросил. Через двадцать минут за нами придет машина, чтобы, мол, на Петровку увезти, для подробной беседы...

— Я запрещаю вам в нее садиться! — рявкнул полковник.

— Тут еще одна проблема. Они захватили в заложники Дроздянкина... и, возможно, еще кого-нибудь. Если мы вовремя не выйдем к машине, то они могут убить заложников. Поэтому, если группа захвата опоздает, мы все-таки сядем в машину, а вы за ней следите. Скорей всего, это будет темно-вишневый «Дэу эсперо». По номеру машина должна принадлежать одному из высоких милицейских чинов... — я увидел краем глаза, как мои друзья подскочили от удивления, а Лешка почти сразу понимающе кивнул: ухватил, как и почему я сделал такие выводы. — Куда они ни поедут от нашего подъезда, а Кавказского бульвара им не миновать. Мы постараемся потянуть время...

— Отставить! — полковник, похоже, не на шутку разозлился. — Во-первых, таким тоном с начальством не разговаривают... Но это потом, сейчас времени нет. А во-вторых, так: сядете в машину — прощайтесь с училищем!

И он бухнул трубку.

— Ну, что? — в один голос спросили мои друзья.

— Кто сядет в машину — может прощаться с училищем, — мрачно сообщил я. — Так что пока, ребята.

— Постой! — Илюха встал и загородил мне путь. — Ты все-таки спустишься вниз? И, если надо, сядешь в машину?

— Да, — сказал я. — А вам не советую.

— Не советуешь, вот как! Да мы тебя просто не пустим!

— Свяжете? — я фыркнул и принял стойку, готовясь дать отпор. (Мой брат говорит, что в таких случаях я становлюсь похожим на дикого камышового кота, не знаю, откуда он выкопал такое сравнение. В такое воинственное состояние, когда все кругом в клочья может полететь, я — в отличие от Жорика — вхожу очень редко; но тут я знал для себя, что я прав).

— Да ты совсем поехал! — изумился Илюха.