Дело в шляпе
Шрифт:
Троица вваливается в караулку и, заметив меня, замирает на пороге. А я, весь такой правильный, сижу за столом и делаю вид, что поглощён изучением важного документа. Что? Держу листок перевёрнутым? Подумаешь. Не вертеть же теперь у всех на виду. Себя выдам.
Медленно поднимаю голову. Хмурюсь, изображая недовольство тем, что меня оторвали от работы. Оглядываю вошедших. Первой
За помощницей высится довольный Тютя. Сияет, будто новая деньга, только-только покинувшая королевский монетный двор. Не иначе поймал с поличным обладателя звания «преступник года»? И обладателем этим, судя по всему, является тот плюгавый мужичок, чью шею великан обхватил своей лапищей на манер невольничьей колодки. Хотя нет, больше на тиски похоже. Сдавит ещё чуть-чуть, и башка отвалится. Опасаясь её потерять, бедный мужик и не помышляет о сопротивлении. Стоит вытянутый в струнку, ни жив, ни мёртв. Бледный, как поганка, и дышит через раз.
– Ну? – добавляю в голос изрядную долю строгости. – И где вас носило всё это время?
– Работали в отличие от некоторых, – ехидничает Гера.
Какое бы наказание ей придумать, чтобы научилась вежливо изъясняться с начальством?
– Что наработали? – спрашиваю обычным тоном, уже без напускной чванливости, разваливаясь в кресле.
Помощница подходит к столу. Бесцеремонно водрузив на него свою миниатюрную попку, опирается руками о край столешницы и сидит, болтая ножками.
– Вот, – кивает на невзрачного человечка в Тютином кулаке. – Это Слот, местный попрошайка. Шарахался по тавернам в поисках дармовой выпивки. Давно всем надоел. Вечно пьяный и с пустыми карманами.
– Я вас куда посылал? Искать убийц, а не таверны от пьяниц избавлять.
– А куда, по-твоему, вся информация стекает, а?
Хм, я говорил, что эта девочка умна до безобразия? Могу повторить ещё не раз и не два, если меня так вот будут ставить на место.
Нет
– Вижу, эта информация вам здорово помогла. Уже безобидных бродяг начали хватать. Что интересного расскажет никогда не просыхающий горький пьяница?
– У него весь плащ в крови, – ровным голосом говорит Гера, внимательно изучая свои ноготки.
Меня будто ледяной водой окатили. Вот сардак! И куда мои глаза смотрят?
Нетерпеливо машу рукой, чтобы Тютя подвёл мужика. Действительно, на плаще большие бурые пятна. Уже засохшие, но это не беда. Выплёскиваю на них остатки воды из стакана. Растираю. Когда палец покрывается красной влагой, сую его в рот.
Есть! Никаких сомнений, что это кровь Червонца.
Присаживаюсь на стол рядом с Герой, скрестив руки на груди. Глазами показываю Тюте, что пора бы и разжать кулак. Тот ворчит, но команду выполняет. У выпущенного вдруг на волю бродяги подкашиваются ноги. Он стекает вниз. Так и свалился бы, но бдительный конвоир успевает подвинуть стул, на который с тяжким вздохом плюхается безвольное тело Слота.
– Поведай-ка нам, любезный, – начинаю приторно-сладким голосом, – откуда на твоей одежде кровь?
Готовлюсь выслушать очередную сказку о том, как кто-то поранился или голову разбил, или перепачкался в крови, разделывая курицу…
– Не мой это плащ, – хрипит бродяга, обдавая нас вонючим перегаром.
Да ладно. Такие истории мы тоже хорошо знаем. Бывало, поймаешь бандита с награбленным, а он дурака включает: «Я – не я, поклажа не моя!» Скажет сейчас, что подобрал одежду где-нибудь на улице. Ну-ну, флаг в руки. А мы так сразу и поверим. Хе-хе.
– Ну и чей же тогда?
– Этого… Как его… Фелика, вот!
Фелик и Серый! Не ожидал, что ниточку к ним нащупаю так быстро.
Стараюсь выглядеть спокойным. Пока всё срастается. А горемыка Слот, похоже, только что из разряда преступников плавно перешёл в свидетели, сам того не ведая. Это, в общем, тоже неплохо. Добрый свидетель иной раз лучше прочих улик. Хорошо, едем дальше.
Конец ознакомительного фрагмента.