Дело заботливого опекуна
Шрифт:
– Да здесь нет ничего особенного.
– Вы знали убитого? – прервал его Мейсон.
– Я говорил с ним по телефону, конечно, если речь идет о Роджере Палмере.
– Между вами были какие-нибудь отношения или связи?
– Наши отношения были достаточно щекотливы.
– Шантаж?
– Нет, не совсем так. Палмер начал тайную войну против административного совета компании «Стир Ринд Ойл». Он добивался его отставки, чтобы вместе со своими друзьями возглавить руководство компанией. По крайней мере, так он говорил мне.
– Продолжайте.
– Палмер знал, что Дезире владела значительным пакетом акций этой компании, точнее, что она его унаследовала. Он полагал, что пакет все еще находится в ее руках, и отправился к ней просить ее поддержки как крупного акционера. Она отправила Палмера ко мне, объяснив, что находится под опекой. Тогда он потребовал у нее письма ко мне с распоряжением передать полномочия ему.
– И она его написала?
– Да.
– А потом? – спросил Мейсон с интересом.
– Я почувствовал, что меня загнали в угол. Акций у меня не было, а я не хотел в этом признаться Дезире, так как она могла потребовать у меня отчета.
– Это было тогда, когда курс акций был еще низок?
– Да, это было до сообщения об открытии нового месторождения. Если бы у Палмера были деньги, он мог бы сам приобрести за гроши необходимый пакет акций. Достаточное количество, чтобы обеспечить себе большинство. Но у него не было денег.
– И что вы сделали?
– Я заявил, что мне необходимо лучше знать его намерения, прежде чем я выполню просьбу Эллис. Он просил меня встретиться с ним, но я прибегал к разным предлогам, чтобы отсрочить встречу. Тогда он сыграл с козыря, который держал в резерве. Он мне сказал, что знает нечто такое о Фреде Хедли, что заставит Дезире с ним порвать. Он напомнил, что нуждается в деньгах для своей компании и что за пять тысяч долларов в пятидесятидолларовых купюрах готов разоблачить Хедли.
Мейсон скептически посмотрел на своего клиента.
– Он хотел получить также и пакет акций мисс Эллис?
– Да.
– Почему же это не шантаж?
– Наверное, можно и так назвать, но я был готов любой ценой помешать Хедли жениться на Дезире.
– Но каким образом вы собирались передать ему полномочия?
– Когда он сделал мне это предложение, я опять приобрел двадцать тысяч акций «Стир Ринд Ойл» и записал их на свое имя. Я их купил по десять-пятнадцать центов за штуку. Я хотел убедить Палмера, что это те самые акции, которые оставил старик Эллис. Затем последовало открытие новых месторождений нефти, и акции компании стремительно поднялись.
– И они записаны на ваше имя? Они не являются частью поручительства?
– Да.
– У вас не сохранилось какого-нибудь письма от Палмера, которое бы подтвердило ваш рассказ?
– Нет.
Мейсон покачал головой:
– Если вы расскажете все это на суде, да еще после того, как сообщите, как действовали по поручительству, вы влипли!
– Но я делал то, что считал выгодным, – запротестовал Даттон.
– Для кого?
– Как для Дезире, так и для меня.
Мейсон снова
– Суд посчитает, что вы продали акции по поручительству, потом, получив от тайного источника нужные сведения, перекупили акции на свое имя, чтобы заработать на повышении. Палмер прознал про это и стал вас шантажировать.
На лице Даттона отразилось замешательство. Через несколько минут он произнес:
– О господи! Я начинаю понимать, как можно истолковать мои действия!
– Совершенно верно! – потребовал Мейсон.
– Вы-то сами мне верите? – с надеждой спросил Даттон.
– Я изо всех сил стараюсь вам верить. Это входит в мою профессию – верить клиенту. Но суд не станет затруднять себя и вникать...
Опять воцарилось молчание. Мейсон нескоро прервал его.
– Ну хорошо, продолжим! Стало быть, вы согласились встретиться с Палмером в укромном месте, которое не вполне подходило для расчетов с шантажистом, но было идеально для совершения убийства.
– Палмер сам выбрал это место.
– Жаль, что этого нельзя будет доказать на суде. Почему он хотел, чтобы свидание происходило именно там, а не где-нибудь в другом месте?
– Он не объяснил мне этого, но я думаю, он боялся, что кто-нибудь узнает о том, что он продает секретные сведения.
– Итак, вы приняли его предложение и отправились в назначенное место?
– Да.
– Имейте в виду, что полиция располагает магнитофонной записью вашего телефонного разговора с Палмером. – Мейсон замолчал, заметив на лице Даттона растерянность.
– Но как это оказалось возможным? – воскликнул он.
– Похоже, вы получили нокаут, – заметил Мейсон.
– Конечно, ведь я попал в кабину совершенно случайно. А, вспоминаю: какой-то тип хотел войти туда и постоял какое-то время рядом с ней.
– Да, это он установил в ней карманный магнитофон.
– Но в таком случае на пленке записаны только мои слова, но не слова Палмера.
– Но и того, что вы сказали, вполне достаточно для обвинения, ибо вы повторили место свидания: «Седьмая лунка на площадке для игры в гольф клуба „Баркли“» – после того как выразили согласие передать ему пять тысяч, если ваш партнер заслуживает доверия.
– Да, это все так и было. И у полиции есть запись моих слов?
– Да, поэтому, Даттон, прекратите пудрить мне мозги и расскажите всю правду.
Пауза.
– Он уже был мертв, когда я приехал.
– На сколько вы опоздали на эту встречу?
– Очень сильно.
– Почему?
– Как и остальные члены клуба, я имел свой ключ от входной двери. Палмер это знал. А так как он не был членом клуба, он занял ключ у одного из своих друзей. Я прошел все здание и через заднюю дверь вышел на площадку для гольфа. Дойдя до седьмой лунки, которая находилась в сотне метров от здания, я очень удивился, никого не увидев там, так как предполагал, что Палмер должен был приехать раньше меня. Добрых десять минут я ходил там, пока не заметил что-то темное, лежавшее на земле...