Деловой отдых в светлом будущем!

Булычев Кир

К счастью, день был приятным, не жарким, солнце катилось к закату, золотые косые лучи резали листву и замирали на верхушках крестов. Сначала кладбище показалось Удалову незнакомым - а оказывается, это ихнее, родное городское кладбище, только безумно разросшееся за последние сто лет.

Через двадцать минут они перешли к погребениям начала двадцать первого века.

Здесь деревья были выше, и стояли они гуще.

В целом там царило запустение, словно некому было заходить сюда с цветами или просто посидеть.

Сначала

шли могилки незнакомых людей, потом вдруг… - как удар молнии!

Небольшая плита, каменная, серая - видно, из гранита. На ней надпись:

«Удалов Максим Корнелиевич».

А чуть дальше - как взгляд метнулся!
– словно за грибами пошел Удалов - чуть дальше две могилы рядом:

«Удалова Ксения Сергеевна»…

«Ложкин Николай Иванович»…

«Нет, тут я должен быть!»

А неподалеку кто-то завопил как резаный - это был отставной полковник ДОСААФ.

– Брат мой!
– кричал он.
– Братишка Василий! На кого ты меня оставил!

Этот крик заставил Удалова отрезветь и прийти в себя.

«Ничего особенного, - сказал он себе.
– Ксения на самом деле жива, и я к ней вернусь… Но где же место моего погребения? Что случилось со мной?»

– Простите, - Минц обратился к сторожу.
– Вы не посмотрите в своем списке, есть ли здесь моя могила? Меня зовут Минцем, профессор Минц, Лев Христофорович.

– Не может быть!
– откликнулся сторож.
– Неужели мне довелось лично лицезреть нашего знаменитого земляка? Разрешите пожать вашу руку!

Сторож снял коническую шляпу и склонился к руке Минца. Тот смутился, руку вырвал, чтобы старик не смог ее поцеловать.

– Ну что вы, - сказал он, багровея, - я обыкновенный естествоиспытатель. Не более выдающийся, чем Павлов или Менделеев…

На звук его голоса остальные туристы оборачивались, даже забывали о своих могилах.

– О нет! Выше берите, выше, вы наш Фарадей!
– громыхал сторож.

– Нет, только не Фарадей!
– Почему-то сравнение смутило и даже потрясло Льва Христофоровича.
– Я только хотел узнать, где я похоронен?

– В Пантеоне. Разумеется, в Пантеоне Свободной Земли!
– сообщил сторож.
– Не здесь же, на этом заброшенном провинциальном кладбище…

– А я?
– спросил Удалов.

– А вы, простите, кто будете?

– Удалов Корнелий Иванович.

Сторож принялся водить пальцем по странице, перевернул… И Удалов вдруг воспылал странной тщеславной надеждой: сейчас сторож сообщит, что захоронения Корнелия Удалова на этом кладбище не наблюдается, а похоронен он в Галактическом центре в районе звезды Сириус как ведущий во Вселенной специалист по межпланетным отношениям… А разве не так? Разве он не положил жизнь ради дружбы разных цивилизаций?

– Есть Удалов Корнелий Иванович, - обрадовался сторож.
– Вон там, за кустами должен пребывать.

Удалов

огорчился. Не с чего было огорчаться, а огорчился.

Прошел за куст и увидел свою могилу.

– А когда я умер?
– спросил он.

– Ну как вам не стыдно об этом спрашивать?
– обиделся сторож.
– Мы же все даты заклеили, как только узнали, что путешествие во времени к нам открыто. Неужели мы имеем право выступать в роли Господа Бога?

И тут Удалов понял, что сторож не лжет - под фамилией была наклейка, замазанная под цвет плиты.

Тут, видно, не выдержали нервы у полковника. Он тоже догадался, что самую жгучую тайну от него скрывают, - потому рванулся к своему скромному, с красной звездой над профилем, черно-мраморному памятнику и стал сдирать ногтями наклейку. Но начал не с той стороны - слева. Из-за этого показались цифры даты его рождения, а узнать о смерти турист не успел. Из-за кустов выскочили два милиционера. Видно, ожидали подобного инцидента, поэтому и затаились. Полковнику заломили руки назад и потащили - не грубо, но уверенно - к выходу. Полковник почти не сопротивлялся. Как военный человек он догадался, что бой проигран, но не проиграна кампания.

Остальные стояли и глядели на сражение.

Минц прошептал Удалову:

– Пошли посмотрим дальше.

И они согласно шагнули в кусты.

Их не сразу хватились - сначала надо было утихомирить полковника.

Минц с Удаловым сначала быстро шли по тропинке, потом Минц углядел проход в кустах за старым монументом, с детства знакомым Удалову, только сильно одряхлевшим, который принадлежал жене купца Якимова. Собственный же монумент Якимова был снесен еще в тридцатые годы XX века.

– Ты думаешь, он нас найдет?
– спросил Удалов.

– Он должен за нами наблюдать.

– Я и наблюдаю, - сказал кладбищенский сторож. Как-то он успел их обогнать и спрятаться за кустом.
– Времени у нас в обрез. Показывайте, что можете предложить.

Минц и Удалов показали остатки сокровищ.

– Мало, - сказал сторож.
– Пиджаки тоже отдадите.

– Если ваш рассказ нас заинтересует, - сказал Минц.

– А как же не заинтересовать?
– удивился старый сторож.
– Я вам готов тайну выдать. Я же головой рискую.

Они присели за памятником, так чтобы их не видно было с дорожки.

Сторож рассматривал трофеи, но отвечал охотно. Хотя неизвестно, насколько правдиво и насколько исчерпывающе.

Первый вопрос Минца прозвучал для Удалова странно:

– Когда появились путешествия во времени, кто их устроил и кому они нужны?

– Путешествие во времени существует только в городе Великий Гусляр, - ответил сторож.
– Начались путешествия на той неделе, и не сегодня-завтра их прикроют. А устроили их наши городские власти.