Дембельский аккорд 1

— …Товарищ старший лейтенант, что вы сделали с нашими дембелями? Это же заслуженные и уважаемые люди, а вы…

Рядовой последнего периода службы чуть было не задохнулся от очередного приступа праведного гнева и возмущения по поводу моих издевательств и изуверств над старослужащими солдатами, но так и не подобрал нужного выражения. Я продолжал внимательно его слушать и после короткого молчания спросил чуть насмешливо:

— Ну и что же я?

Мой собеседник, уверенно ощущая негласную поддержку всего личного состава нынешнего сплошь

«дембельского» караула, набрал в грудь воздуха побольше и опять ринулся в атаку:

— Товарищ старший лейтенант, это же не просто дембеля, которые служат где-то там… в Ростове. Это же ветераны чеченской войны… Они уже целый год здесь воюют… Им осталось меньше месяца до отправки домой, а вы над ними издеваетесь и унижаете их достоинство…

Сзади из маленькой комнатки, где отлеживалась отдыхающая смена, донеслись одобрительные покашливания остальной аудитории. Стоящий перед моим столом начальника караула невысокий солдат смотрел на меня слегка высокомерным и исполненным благородного негодования взором. Он только вчера вернулся из отпуска и был ужасно шокирован всеми произошедшими в роте переменами. При первом же подвернувшемся случае ему удалось спровоцировать меня в присутствии других дембелей на ненавязчивый и откровенный разговор по душам, и вот теперь он прямо и очень даже уверенно выражал мне всё своё недовольство старослужащего воина по поводу ущемления прав человека в прочем мире, но особенно по притеснениям ветеранов в отдельно взятой нашей первой роте…

В ответно-воспитательных целях я конечно же мог применить к нему какие-либо диктаторские приёмы, но в данной ситуации это выглядело бы как моё моральное поражение перед разглагольствующим бойцом. И сейчас мне следовало поступить совершенно по другому, то есть опрокинуть его доводы своими логически обоснованными контраргументами. Поэтому я лишь вздохнул и вкрадчиво приступил к уточнению всех спорных обстоятельств:

— А в чем собственно заключаются издевательства и унижения с моей стороны?

Пламенный оратор слегка раздул ноздри и воодушевленно стал меня уличать и разоблачать:

— И вы ещё спрашиваете, товарищ старший лейтенант?! Да из-за вас наши дембеля теперь ходят строем вместе с молодыми в столовую… И они теперь в этом открытом и продуваемом месте вынуждены завтракать, обедать и ужинать…

Во внезапно наступившей тишине, пока караульный вспоминал мои остальные грехи, я вздохнул и как бы призадумавшись поинтересовался о возможных перспективах…

— А вы что, предлагаете построить отдельную столовую для старослужащих солдат? Или перевести их на довольствие в офицерскую столовую? Или всех дембелей кормить вместе с контрактниками?

От моей нарочитой наивности и простоты боец немного замешкался, но тут же вспомнил добрые старые времена:

— А вот раньше они принимали пищу в своей же палатке…

Но на этот детский лепет у меня нашелся простой ответ:

— Не по-ло-же-но!..Это прямое нарушение требований Устава, санитарно-эпидемиологических инстанций и приказов нашего Министра Обороны.

Боец молчал.

Или вы не уважаете нашего Министра Обороны? — Вкрадчиво спросил я, но так и не получив ответа, перешел далее. — Ах да, я же забыл, что вы сейчас больше

всего ждёте Приказа Министра Обороны о демобилизации… Понятно. Что там ещё? Каким образом я ещё помыкаю бедненькими старичками?

Мой насмешливый тон подействовал на военного демагога, как красная тряпка на испанского быка.

— Да они сейчас пашут больше молодых… Духи сидят в тёплой палатке и тащатся, а разведчики, которые тут пол-Чечни облазили, копают землю, стоят дневальными по роте под грибком на холоде, дрова рубят для печки, — Голос рядового становился всё громче и возбуждённее.

— Да они теперь полы моют и вообще летают похуже, чем на своей духанке…

Но на меня эти жалостливые рассказы о бедствующих дембелях не произвели никакого впечатления. Скорее наоборот…

— Поспокойнее, Нагибин! — я недовольно поморщился от повышенного тона собеседника и равнодушно стал расставлять все услышанные обвинения по своим полочкам. — Полы они моют в своей палатке, то есть убирают грязь за собой же. Дрова рубят для своей же печки, чтобы ночью не замёрзнуть. Не хотят рубить — не надо, но тогда не жалуйтесь на холод. И не дай-то Бог, если они припашут для этого молодых… Землю дембеля копают по моему приказу и за свои нарушения внутренней дисциплины. И вообще…, в каком Уставе написано, что военнослужащие последнего периода службы должны иметь какие-то привилегии? Или они не обязаны в наряды ходить? А-а?!.. Вот вы — Нагибин… Вы можете мне показать именно такие положения Устава относительно дембельского призыва?

Когда-то давно, почти семь лет назад, я тоже назывался дембелем и отлично знал, что ни в одном уставе не говорится о каких-либо поблажках старослужащим. Это было известно и моему собеседнику, который попробовал увильнуть в сторону.

— Ну зачем нам этот Устав? С нами нужно было по-человечески…, -словоохотливый рядовой всё ещё продолжал сопротивляться и попытался принудить меня к заключению сепаратного перемирия.

Но я был непреклонен и упрямо доводил спор-беседу до своего победного конца:

— А без Устава в армии никак нельзя! Там всё указано: сколько должно быть сосков в умывальнике, очков или очёк в солдатском туалете тире сортире, высота грибка у дневального, как ходить строем в столовую и принимать там пищу… И как своими силами поддерживать необходимый порядок и нормальную температуру в своём же жилом помещении… Понятно вам? И никто теперь за вас вашу же работу делать не будет… Не можешь? Научим! Не хочешь? Заставим! А по-вашему, так сказать, по-людски вы абсолютно не понимаете… Я убедился в этом. И с вами нужно жить строго по Уставу и никаких отклонений от его требований…

С минуту было слышно, как в печке слабо потрескивают сырые ветки.

— Вон пусть молодые по Уставу живут, — недовольно буркнул Нагибин. — А мы своё уже отслужили.

— Это ты своей бабушке расскажешь про окончание своей службы… После того, как станешь на воинский учёт в своём родном питерском райвоенкомате. А до тех пор, пока в твоём военном билете нет такой записи, то будь любезен честно и добросовестно выполнять все приказы своего командования и положения Дисциплинарного и Строевого уставов, а также Уставов Внутренней, Гарнизонной и Караульной служб.