Дэмиен. Интуит. Том 1
Шрифт:
— Это моё, не так ли? — железным голосом сказал я, сгребая шестнадцать золотых и ложа их в уцелевший карман олимпийки. Ловкач посмотрел на меня полным ненависти взглядом, но ничего не сказал. Пока толпа зевак переваривала произошедшее, я быстро пошёл прочь. Никто не заметил, как исчезли двое охранников ловкача, но через десять секунд они уже были видны в начале переулка, куда я свернул, не успев укрыть себя иллюзией. Я не замедлил шага, но они шли намного быстрее, почти бежали. Поняв, что драки не избежать, я вытянул из кем-то забытого ведра воду и создал из неё
— Ребята, у меня есть неприятности. Много и на халяву. Вам как: побольше или сами уберетесь?
Тратить время на разговоры они не стали, просто достали оружие и сразу, без промедления напали с двух сторон. Я картинно взмахнул шестом в сторону одного из них. Он приподнял свой меч, надеясь парировать мою стрелу, но… его тело сковало льдом. Я ухмыльнулся. Для меня не было тайной то, что боец его уровня видимую магическую атаку сможет если не парировать, то хотя бы уклониться от неё. Поэтому использовал приём, не имеющий визуального эффекта. Скованный льдом охранник застыл на месте, злобно сверкая глазами: голову я оставил открытой, чтобы он мог дышать. В том, что звать на помощь он никого не будет, я почему-то не сомневался.
Второй тем временем набрал достаточно близкую дистанцию. Я парировал его атаку шестом, потом вторую, третью (спасибо большое, Райлисс), благо больше ничто не мешало мне использовать и магию, и интуицию одновременно. Позволив очередному его удару разнести моё оружие вдребезги и специально ойкнув с последующим падением на пятую точку, я с криком: ”Нет, пожалуйста, я всё отдам, пощадите” поднял руки над головой. В этот момент вся оставшаяся вода обдала его, приковав к стене и тоже заморозив. Однако, когда я подошёл к ним с благой целью разойтись мирно, он неожиданно с презрением выплюнул:
— Маг, да? Развлекаешься, да? Что вы вообще у нас забыл, жирное пугало? Тебе только в мэрию сунуться да заикнуться, что ты маг — тебе сразу столько работы на выбор предложат — за день в два раза больше заработаешь!
Меня переклинило. По отдельности эти оскорбительные характеристики меня бы не задели. Но составное “Жирное пугало” больно резануло по самолюбию. Я размахнулся и от всей души ударил его в нос.
— Дохляк. Даже ударить толком не можешь, — хрипло прокаркал он, с издёвкой наблюдая, как я трясу отбитую кисть. Новая вспышка гнева заволокла мой разум. Сотворив на своём кулаке ледяную перчатку, я снова ударил, теперь уже более прицельно.
— Ничтожество. Ничего ты без своей магии не стоишь, — прохрипел пригвождённый к стене охранник, у которого из носа потекла кровавая юшка.
Глубоким вдохом я заставил себя успокоиться. Вынужден признать: при быстром и незаслуженном приобретении подобной силы всегда срывает чувство меры. Посмотрев на охранника снова, я включил интуицию, ища способ убедить их убраться подобру-поздорову.
— Сопляк! Увалень! Да хоть один день в своей жизни работал, чтобы хотя бы увидеть такие деньги, — продолжал охранник, снова пытаясь заставить меня разозлиться. Но я уже взял себя в руки.
— Достаточно. Вы не в том положении, чтобы оскорблять меня. Тем более, что вы даже
— Какая прелесть. Это ваша жена? — спросил я, заставляя интуицию выдавать нужную информацию, — очень недурна собой, надо заметить. Но… я чувствую, что её уже нет в живых. Сочувствую, хотя это ничего не меняет. Все же, статуэтка мне не нравится. Думаю, я просто её разобью.
— НЕТ!
Насмешка, издевательство, чувство морального превосходства — всё это мгновенно исчезло из взгляда охранника. Теперь там появился чистый страх.
— Тогда договариваемся так, — я мгновенно развернулся и уставился прямо на него, — ты даёшь мне слово воина, что уйдёшь отсюда и больше никогда не попытаешься навредить мне. Тогда я верну тебе статуэтку твоей жены. Если же нет — я разобью её и уйду.
Наступило длительное молчание. Видимо, охранника страшила перспектива оказаться во власти ловкача, вернувшись к нему с пустыми руками, но и потерять единственную память о своей умершей жене для него было невыносимо. Я прекрасно понимал всю подлость подобного поступка, но выбора не было: убить их я не мог, интуиция подсказывала, что Авиал по-прежнему пристально следит за моим поведением, в противном же случае они меня в покое не оставят.
— Мне надоело ждать, — я поставил статуэтку на землю, создал ледяной молот, хорошенько прицелился…
— Стой! Умоляю! — закричал он, — да пропади оно всё пропадом, я согласен!
— Отлично, клянись.
— Я, Варрок, клянусь своей воинской честью, что не стану вредить тебе ни действием, ни бездействием. Я позволю тебе уйти и никогда не буду преследовать.
Приняв клятву кивком головы, я разморозил обоих и протянул Варроку его статуэтку. Вырвав её у меня из рук, они с товарищем двинулись прочь.
— Погодите, — сказал я. Они обернулись. Всё-таки это неправильно. Кто-то даже мог сказать, что я поступил ещё хуже, чем если бы убил его. Да и так много золота мне в самом деле ни к чему. Я хотел уйти на восьми монетах, и мне сразу стоило это сделать.
— Возьмите, — подойдя, я протянул им восемь золотых, — если вы вернётесь к своему хозяину с пустыми руками, он ведь вам головы оторвёт. Вынужден признать: я и правда обнаглел в последнем раунде. А так соврите, что мне удалось убежать, но часть денег я потерял.
— Мой сломанный нос не будет выглядеть убедительно к такому рассказу, — хмыкнул Варрок, беря, однако, деньги, — не переживай, мы придумаем что сказать.
Они пошли прочь, и очень скоро скрылись из виду. Я же отправился своей дорогой, накинув иллюзию невидимости, чтобы ко мне больше никто не приставал, мне и одного раза с головой хватило. Вернувшись к камню, где лежала монета, я честно вернул туда два золотых. Оставалось еще шесть. Пора найти место, где можно переночевать и перекусить.