Демиург. Том 3
Шрифт:
Так что, когда, наконец, проход закончился и мы очутились в здоровенной… нет, даже не так… в огромной пещере, пространство которой занимал каменный город, я не сильно удивился.
Мертвенно-бледный свет двух десятков огромных кристаллов, впаянных в кривой каменный свод пещеры, порождал множество теней в раскинувшемся под нами городке.
Узкие, едва заметные улочки извивались подобно червям между домами, выдолбленными прямо в камне. И глядя на эти кривые, напрочь лишённые симметрии строения, я будто ощущал, как мою кожу царапают десятки крохотных
Я повёл плечами в бесполезной попытке избавиться от неприятного ощущения. Не вышло…
Подойдя к краю обрыва, взглянул вниз и увидел, что стены каменной чаши, в которой и располагался город, были, были обезображены двумя огромными бороздами.
И из этих провалов вырывался куда более яркий свет, позволяя разглядеть крупные грибы. Судя по виду, они были похожи на те, что росли у меня на Аллоде, только здесь их размер поистине впечатлял.
— Командир, вы слышали? — неожиданно напрягся стоящий рядом Клещ. — Кажется, кто-то кричит…
Я прислушался, но ничего не расслышал… Впрочем, причин не доверять разведчику у меня не было, так что я дал команду Арни и Третьему отступить к проходу и быть наготове.
— Направление определить можешь? — поинтересовался я, присев за кусок скалы и достав бинокль.
— Из города, — пробормотал гоблин и тут же замолк. — Вот опять! Точно кричат. И точно не от радости…
— Ну, живя в таком городишке, я бы тоже энтузиазмом не пылал, — шаря биноклем от одного края чаши к другому, прокомментировал я.
Структура города напоминала тупой конус на дне полусферы. Ниже всех располагались грибные фермы и одноэтажные дома с узкими окнами, в которых не было и намёка на свет.
Дальше шли дома покрупнее, уже украшенные барельефами с изображением мужчин и женщин, порой в весьма вызывающих позах, довольно неплохо говорящие о нравах местных.
Ещё выше шли уже подобия поместий, отделённых друг от друга провалами улиц и высокими стенами, словно соседи не желали видеть друг друга. При этом изображения на стенах, специально подсвеченные магическими светильниками, были куда порочнее, чем на «нижних» уровнях, и даже у меня начинали вызвать некую оторопь. А уж я-то немало чего повидал за семь с лишним лет.
Ну и вишенкой на торте был небольшой дворец, казалось, состоящий из семи необработанных сталагмитов. Оплывшие стены были испещрены сотнями рисунков и символов, сливающихся в описание жизни и быта местных обитателей.
Система любезно перевела их на человеческий язык, после чего я подумал, что выпить яду Мары и умереть уже не кажется такой плохой идеей.
Тем не менее я узнал, что городом правит Мать-Ткачиха, а её поданные, как и она сама, являлись тёмными эльфами. Судя по хронике, выбитой на стенах замка, были они прокляты и сосланы в подземелья, отчего изрядно поехали крышей.
Написано там, естественно, было по-другому, однако я меж строк читать умею.
— Опять… — тем временем продолжил нагнетать обстановку Клещ. — Только теперь ещё и стонут.
— Пытают… — предположил я.
— Нет,
— Последнее мог бы и не уточнять, — пробормотал я, прикидывая, что делать.
Спускаться и рыскать по улочкам-лабиринтам желания особого нет.
С другой стороны, тёмных эльфов я в городе не вижу. Город словно вымер, и лишь крики, которые слышит Клещ, указывают на обратное. А значит, если и есть кто в городе, то их немного. Зато ценных вещей должно быть прилично. Да и поглощение Осколка должно позволить мне повысить уровень Аллода.
— Опять…
— Стоны? — убрав бинокль, я посмотрел на гоблина.
— Нет, скрежет металла о камень и топот, — Клещ потянулся к ножу, но не успел, отлетев в сторону.
Чёрная стрела, вонзившаяся в то место, где мгновение назад находился гоблин, завибрировала, и камень стал превращаться в вязкую жижу.
Гоблин, кувыркнувшись, метнул нож во внезапно появившегося перед нами бледного худого мужчину, затянутого в тонкую кожу с металлическими клёпками.
Пущенное Клещом оружие застыло в нескольких сантиметрах от тела тёмного эльфа, а после со звоном упало на каменный пол.
— Склонись перед волей Матери, чужак, — с лёгким хрипом произнёс эльф, доставая из-за спины длинный узкий и кривой клинок. — И искупи кровью…
Что я там должен кровью искупать и по какой причине дослушивать не стал, так как вслед за первым «кожаным» на край обрыва приземлилось почти два десятка таких же.
Так что в ход тут же пошла Вспышка, а следом за ней и Ублюдок.
Причём Вспышка сработала куда лучше револьвера, заставив эльфов несколько секунд болезненно щуриться.
А вот первую пятёрку выстрелов из Ублюдка противники нагло проигнорировали, пули просто стопорились перед ними, не долетая считаные сантиметры.
Возможно, я бы и загрустил от подобного, если бы не догадался перевести револьвер на эльфов, стоящих позади остальных.
Там первое же попадание принесло успех, отправив «кожаного» в полёт с обрыва. Следом полетел и второй. На чём, собственно, мои тактические успехи и подошли к концу.
Проморгавшиеся мечники быстро, чрезвычайно быстро сообразили, что их стало меньше, и, перегруппировавшись, закрыли собой лишённых защиты товарищей.
Я же, не прекращая стрельбы, не убить так заставить вздрогнуть, стал отступать, навстречу ринувшимся ко мне гоблинам.
В общем, две волны: одна в виде молчаливых грациозных эльфов, а вторая в виде матерящихся коротышек, столкнулись у прохода, едва не зажав Меня и Клеща с двух сторон.
Лишь в последний момент мы с гоблином успели разминуться с щитниками Третьего и тёмными мечниками.
Две волны столкнулись, и пещеру заполнил лязг оружия, периодически перебиваемый стрельбой, взрывами от применяемой эльфами магии и стонами раненых.
Периодически озаряющаяся Вспышкой площадка постепенно покрывалась тонким ковром крови как эльфийской, так и гоблинской.