Демодень
Шрифт:
По счастью, хотя бы к приготовлению шашлыка его не допустили. Тесть колдовал над мангалом, Арсений как самый умный равномерно распределял мясо по шампурам, Артурка разыскивал какие-то специальные веточки в дополнение к «Березовому дымку», а Арамчик создавал звуковой фон: гонялся за жуками, соревнуясь, кто кого пережужжит. Видя, что все заняты делом, Кирилл позволил себе расслабиться. Он снял сандалии, расстегнул рубашку и сел в тенечке на поваленное бревно. Вскоре к нему присоединилась Ирина, перепоручившая маленького заботам бабушки. Она прислонилась
– Хорошо…
Кирилл оказался еще немногословней. Он просто кивнул.
Спустя некоторое время Петр Сергеевич сообщил, что все готово.
Кирилл с сожалением поднялся с бревна. Он только начал настраиваться на волну тишины и покоя, когда не нужно спешить и суетиться, вздрагивать от звонка в кармане и куда-то мчаться в разгар выходного дня, и когда нет в целом мире большей неприятности, чем слегка пережаренное мясо.
– Ну-ка, для аппетита, – сказала Ирина мама, разливая красное вино в четыре пластиковых стаканчика, которые непостижимым образом удерживала в одной руке.
– Ой, мне не надо, – сказала Ирина. – Мне Темку кормить.
– Ничего. Крепче спать будет.
За мясом выстроилась очередь.
– И мне, и мне шашлык, – притоптывал на месте Артурка.
– На, держи, – сказал Петр Сергеевич. – За ручку держи, она холодная.
– И мне, – протянул руки Арамчик.
– Что тебе? – строго спросил дед.
Внук нахмурился.
– Вот когда скажешь, тогда и получишь.
Арамчик убежал, обиженный, но через минуту вернулся.
– Мясо на палочке! – выпалил он.
– Хорошо, – сказал дед. – А как называется палочка?
Ребенок зарычал от досады, снова убежал и снова вернулся, успев на бегу о чем-то проконсультироваться с Арсением.
– Вертел! – насупившись, буркнул он.
– Ну ладно, – сжалился дед. – Держи. Считай, что за смекалку.
На обратном пути Кирилл передал жене рюкзак с Темкой, однако облегчения не испытал. Ему пришлось нести на руках спящего Арамчика, которого утомили прогулка и игры на свежем воздухе.
Несмотря на общую усталость, обратная дорога была приятной. Вечерний ветерок бодрил и подталкивал в спину. Сгустились сумерки, но сойти с дороги никто не боялся. Еще бы: Боровский автобан, восемь полос, не считая тротуаров. Стоящие вдоль шоссе фонари не давали света, просто отмечали пройденный путь.
У поворота на «Внуково-4» Ирина остановилась.
– Смотрите, – вполголоса сказала она, – какие звезды!
– Ого, сколько! – Артурка тоже остановился, задрав голову. – А какая из них Полярная? Эта?
– Нет. Эта звездочка и две соседние образуют Пояс Ориона. А вон там, – Ирина вытянула руку, – Большая Медведица. Значит, где-то рядом должна быть Малая. А на кончике ее хвоста – Полярная звезда.
– Да где? Где?
– Вон! Нет, погоди, вон!
– Нет, мам, – вмешался Арсений. – Малая Медведица – там.
– Не тычьте пальцем в небо, – сказал Кирилл. – Тут столько звезд, что нет причин для спора. Лично я насчитал уже пять
– Пять? – переспросила Ирина.
– Ну… Четыре точно и один в уме.
– Ну-ну, – только и сказала жена.
Всю оставшуюся дорогу он думал о медвежатах. Четырех медвежатах, старшему из которых было двенадцать лет, следующему – восемь, следующему за ним – четыре года, а младшему пока что ни одного. Плюс три месяца, куда же без них, каждому плюс три месяца. Артурка родился четвертого марта, Арамчик – пятого. Старший и младший дотянули до седьмого. Если бы до восьмого, подумал Кирилл, была бы девочка. Впрочем, мальчики – это тоже хорошо. Только взрослеют быстро.
Дома, разложив детей по лавкам, Кирилл и Ирина уселись перед неработающим телевизором. По привычке. Подмывало зайти на новостной сайт и узнать, что творится в мире, но не было возможности. Впрочем, в мире, по крайней мере в 49 странах, озабоченных своим демографическим положением, творилось примерно то же самое. Отключенные холодильники, легкий запах свечной копоти, скользкие взгляды сытых мужей…
– Я вот не понимаю, почему должны страдать семьи, в которых план по детям уже выполнен, – посетовала Ирина. – Даже перевыполнен. Это несправедливо!
– А как ты себе представляешь справедливость? – спросил Кирилл. – Думаешь, нам поставят автономный источник питания? Или веерно включат электричество в одной отдельно взятой квартире?
– Да уж, веерно у нас только отключать умеют, – вздохнула Ира. – И веерно, и каскадно. Интересно, какая завтра будет погода?
– Завтра и узнаем.
Кирилл потянулся, чтобы зажечь новую свечу от старой, почти догоревшей, но рука дрогнула, и погасли обе.
– Ну вот. И где у нас спички?
– Не помню. Кажется, на кухне. Сходить? – предложила Ирина.
– Да. Хотя постой! – Он в темноте поймал ее руку. – У тебя волосы костром пахнут.
– Это плохо?
– Это… Это хорошо.
– Так-так-так, это еще что за поползновения?
– Где?
– Не прикидывайся! Может, пойдем в спальню?
– В спальню? Обязательно, – сказал он, даже не пытаясь встать с дивана. – Только…
– Что «только»? Ну что «только»? А где хотя бы эти… это… самое?
– Какое?
– Ну, то, что ты вчера купил.
– Не знаю. Наверное, там же где и спички.
– Молодой человек, остановитесь! Вы зашли на охраняемую территорию.
– Плевать!
– Нет, так нельзя!
– Сегодня можно. Я бы даже сказал, нужно. Дорогие сограждане.
– Это кто сказал?
– Президент.
– Президент – тебе? По телефону, что ли?
– Нет, по телевизору.
– Ну Ки-ира! – протянула она. – Ты хорошо подумал?
– Плохо.
– Оно и видно! Ох… Дай я хотя бы дверь прикрою.
– Только быстро!
– Сейчас… – Ирина исчезла на мгновение и снова вернулась. За это мгновение она успела измениться. Это тоже была своего рода трансформация, только уже не боевая. – А как же интервал в четыре года?