Демон-Апостол

Сальваторе Роберт Энтони

Маркворт поднял руку, не собираясь обсуждать с этой женщиной политику в отношении Палмариса или недостатки Де'Уннеро.

— Как, по-вашему, это не мог сделать друг Эвелина Десбриса? — невинным тоном спросил он.

— Мне неизвестно это имя, — тут же ответила Колин, однако выражение ее лица свидетельствовало об обратном.

— Ах! — Маркворт кивнул. — Теперь понятно, почему вы так настаивали на том, что это был кто-то из торговцев.

Он замолчал, похлопывая по губам одним пальцем, и взмахом другой руки отпустил Колин. Однако стоило ей открыть дверь, как он снова окликнул ее и велел немедленно

прислать к нему брата Фрэнсиса. Сбитая с толку женщина кивнула и вышла.

— Найди тех, кто знает, где она бывает, — приказал Маркворт Фрэнсису.

Он не сомневался — и в этом голос был полностью согласен с ним, — что Колин Килрони не только знает имя Эвелина Десбриса, но совсем недавно контактировала с кем-то из последователей этого еретика.

Не успело солнце опуститься за горизонт, как отец-настоятель Маркворт вычислил еще одно место, куда следует направить усилия поисков: трактир «У доброго друга». Его дух выскользнул из тела и полетел сквозь штормовую ночь.

Из-за дождя, ветра и ослепительных вспышек молний этой ночью на улицах было мало солдат, и истосковавшиеся по общению люди решились наконец покинуть свои дома. В «Друге» было полным-полно клиентов. Они возбужденно переговаривались, обсуждая все, что случилось со времени нападения на отца-настоятеля. Некоторым уже удалось увидеть короля. Кое-кто высказывал надежду, что король Дануб наведет в Палмарисе порядок и будет способствовать ослаблению влияния церкви.

Другие уверяли, что нападение на отца Маркворта лишь укрепит его позиции в городе и что король после покушения на жизнь отца-настоятеля ни за что не пойдет против него.

Пони, как всегда, обслуживала столики. Ей было тяжело слушать такие разговоры. Она все еще с трудом верила, что старик выжил, но факт оставался фактом. Маркворт уцелел и был в полном здравии, отчего она чувствовала себя круглой дурой. Подумать только! Надеясь убить его, она лишь укрепила позиции старого мерзавца!

Ночь тянулась долго, и из груди Пони не раз вырывался тяжкий вздох.

Люди, решившиеся этой ночью выйти из дома, стремились как можно скорее найти укрытие от грозы. В отличие от них тол'алфар вообще не обращали на дождь никакого внимания. Такие чуткие к явлениям природы, они принимали все, что она давала им. Конечно, в бурю хорошо отдохнуть, сидя около уютного очага, но, как только снег и ветер стихали, эльфы высыпали из домов, затевали веселые игры, бросались снежками, прорывали в снегу туннели и носились по ним друг за другом. Иными словами, буря причинила эльфам мало неудобств и лишь облегчила передвижение по опустевшим улицам Палмариса.

Госпожа Дасслеронд и Белли'мар Джуравиль сидели под навесом на крыше «Друга», обсуждая, как им действовать дальше в свете последних событий. Остальные эльфы бродили вокруг дома Крампа, пытаясь найти способ — через какого-нибудь военного или придворного — связаться с королем Данубом и попросить у него аудиенции для своей госпожи.

— Жду не дождусь, когда наши дела здесь закончатся и мы сможем вернуться на тихие луга Эндур'Блоу Иннинес, — сказала госпожа Дасслеронд.

Джуравиль был полностью согласен с ней.

— Я простился с Полуночником, и сейчас ничто

не мешает мне тоже вернуться на наши луга. Как хорошо было бы провести там всю весну!

— Только весну?

— А потом лето, осень и так далее, — ответил Джуравиль. — Хватит с меня человеческих проблем.

Госпоже Дасслеронд было приятно слышать это признание. Глубокая привязанность Джуравиля к Полуночнику и Пони пугала ее. Для нее Полуночник — как и остальные рейнджеры — был кем-то вроде собственного ребенка; наверное, она смогла бы полюбить и Пони, судя по тому, что слышала о ней. Однако госпожа принадлежала к тол'алфар, а они нет; немаловажный фактор для приверженных своему роду эльфов. И она была главой жителей Эндур'Блоу Иннинес, с вытекающими отсюда очень непростыми обязанностями.

— И все же я с нетерпением жду встречи с Полуночником и Пони, — признался Джуравиль. — И с их наследником, которому, очень может быть, суждено стать одним из самых выдающихся людей.

— Я, наверное, вместе с тобой отправлюсь на эту встречу, — сказала Дасслеронд, и Джуравиль в полной мере оценил, какая ему и его друзьям оказана честь. — Пройдут года, в человеческом мире воцарится спокойствие, и мы, возможно, поступим разумно, если выйдем из своего добровольного уединения. Или, может быть, откроем людям доступ в нашу долину и пригласим туда Полуночника с женой и ребенком.

Джуравиль не отрываясь смотрел на свою госпожу, пораженный мягкостью ее тона. А ведь она сердилась на Полуночника за то, что он показал Пони би'нелле дасада, а на Пони — за необдуманное нападение на отца-настоятеля. Однако сейчас она явно пыталась взглянуть на все происходящее шире и вполне допускала, что между тол'алфар, с одной стороны, и Полуночником и дорогими ему людьми — с другой, в будущем могут возникнуть более теплые отношения. Несмотря на темную штормовую ночь, Белли'мар Джуравиль имел все основания верить, что вслед за ней наступит рассвет.

И тут он почувствовал чье-то присутствие, абсолютную тьму и холод; примерно то же самое, что он испытал однажды, оказавшись ночью в лесу с группой людей-беженцев, которых вел в Эндур'Блоу Иннинес.

Дасслеронд испытала то же ощущение и мгновенно вскочила на ноги. Она положила ладонь на рукоятку меча, а другую руку сунула в висящую на боку сумку, где у нее хранился единственный магический камень, удивительный зеленый изумруд. Его подарил эльфам Терранен Диноньел несколько столетий назад, во время предыдущей войны с демоном Бестесбулзибаром. Это был самый могущественный камень, которым когда-либо владели тол'алфар.

— Джилсепони, — одними губами произнесла госпожа.

Они с Джуравилем бросились к краю крыши и подали знак охраняющему их эльфу немедленно собрать всех остальных.

Пони шла к стойке, чтобы забрать у Белстера поднос с кружками. Внезапно возникло очень странное ощущение… как будто кто-то окликнул ее… Она остановилась и оглянулась, пытаясь понять, в чем дело.

— Не стой, если хочешь, чтобы все были довольны, — со смехом сказал Белстер.

Пони сделала еще шаг вперед, но снова остановилась и принялась нервно оглядываться, чувствуя, что волосы на голове становятся дыбом; инстинкт воина явно предупреждал ее о чем-то.