Демон-Апостол
Шрифт:
К концу второго дня она встретилась с госпожой Дасслеронд и остальными. Как и следовало ожидать, ее рассказ о несчастье с Пони и угрожающей Полуночнику опасности тяжким грузом лег на души эльфов, в особенности Белли'мара Джуравиля.
— Мы не можем допустить этого, — сказал он госпоже Дасслеронд.
— Не забывай, во главе отряда идут отец-настоятель церкви Абеля и король Хонсе-Бира, — ответила она. — Что, предлагаешь нам начать войну с людьми?
Поняв, что она права, Джуравиль повесил голову.
— Все происходящее может напрямую сказаться на тол'алфар, — только и сказал он. — В особенности то, что случится с Полуночником.
Госпожа Дасслеронд безумно
— Ситуация стала слишком сложной и опасной, — заявила госпожа Дасслеронд, и все, даже Джуравиль, закивали головами в знак согласия. — Мы возвращаемся домой и больше не принимаем участия в делах людей. — Она выдержала долгую, многозначительную паузу. — Однако нам обязательно нужно знать, как события будут разворачиваться дальше, поэтому домой вернутся все, кроме Белли'мара Джуравиля. Он будет нашими ушами. — Джуравиль удивленно посмотрел на госпожу. — Ты, кажется, называешь себя другом Полуночника и этой женщины, — пояснила свое решение Дасслеронд.
— Мы все называем Полуночника своим другом, — ответил Джуравиль.
— Но не таким близким, как для Белли'мара Джуравиля, — продолжала Дасслеронд. — Ты так долго сражался рядом с Полуночником и этой женщиной, что имеешь право стать свидетелем их дальнейшей судьбы.
— Благодарю вас, моя госпожа, — ответил Джуравиль.
— Свидетелем, не более того, — жестко повторила госпожа. — Помни: нам ни к чему вмешиваться в то, что происходит между людьми. Полуночник и Пони должны справиться сами или принять свою судьбу. Ты будешь свидетелем, только свидетелем, а потом вернешься к нам и расскажешь обо всем.
Джуравиль понимал, какая огромная честь и доверие оказаны ему. А что касается всего остального… Госпожа Дасслеронд понимала его чувства к Полуночнику и Пони, справедливо предполагая, что у него может возникнуть искушение вмешаться.
Однако понимала она и то, что Белли'мар Джуравиль был тол'алфар, и этим все сказано.
ГЛАВА 37
В ОЖИДАНИИ ЧУДА
Снег не шел уже несколько дней, и воздух заметно прогрелся, даже в удалении от руки Эвелина, даже высоко в отрогах Барбакана. Элбрайн, Роджер и кое-кто из солдат Шамуса уже не раз спускались в долину и к подножию гор; главным образом ради охоты, а Полуночник, кроме того, все время выискивал доступную тропу на юг. Пока что его поиски не увенчались успехом, но по возвращении настроение Полуночника неизменно чуть-чуть повышалось. Каждый раз они забирались все глубже, и становилось ясно, что совсем скоро можно будет отправиться в путь. — Надеюсь, сегодня мне повезет, — сказал Элбрайн кентавру рано утром, в очередной раз отправляясь на поиски тропы.
Однако когда он вернулся, по выражению его лица Смотритель понял, что дороги на юг все еще непроходимы. Проблема состояла в том, что Полуночник хотел отправиться в путь на Даре, но если сам он, может, и преодолел бы снежные завалы, то коню это было не под силу.
— Что, все завалено? — спросил кентавр.
— Чуть не утонул в снегу, — хмуро ответил Элбрайн.
— Ничего, он скоро растает.
— Не так уж скоро, — ответил Полуночник, устремив взгляд на юг. — И если после этого снова приморозит, то все обледенеет и мы можем застрять тут еще на месяц.
— Пока никаких признаков мороза или снегопада не наблюдается, — попытался успокоить друга Смотритель. — А если что-то и появляется, то с утренним солнцем
— Обиднее всего то, что к югу от гор земля наверняка уже очистилась от снега. Если бы я мог преодолеть горы, то давно бы скакал в Палмарис.
— С ней все в порядке, мальчик, — сказал кентавр. — Знаю, ты беспокоишься за нее, и не без причины. Но нужно доверять ей. Спорю, Пони уже сумела обзавестись там друзьями и соратниками. Она найдет способ ускользнуть от Маркворта, да и от этого мерзкого Де'Уннеро тоже. Имей терпение. Всего несколько дней — и снег растает. А если погода вдруг испортится, к этому добавится еще несколько дней, только и всего. Дар — самый лучший конь на свете, но заснеженные перевалы ему не одолеть. Да и мне это не под силу. Я хоть раз ходил с тобой на охоту? То-то. Да, парень, все, что тебе нужно, — это немного терпения. Придется сидеть здесь до тех пор, пока зима не выпустит нас отсюда.
Элбрайн улыбнулся; значит, Смотритель утешал его не напрасно.
— По крайней мере, еды здесь хватает, — добавил кентавр.
И то правда, должен был признать Элбрайн. Вдоволь еды, исходящее от руки Эвелина тепло и, что немаловажно, полная безопасность, поскольку после убийства гоблинов ни один монстр не осмеливался появляться на плато или даже в тех местах, где Элбрайн и остальные охотились.
Все могло быть хуже, гораздо хуже, но… Ему так не хватало Пони, тепла ее сильных рук! А еще он мог бы держать ее за руку во время родов. Это должно случиться уже совсем скоро, и если в самое ближайшее время он не сумеет выбраться из Барбакана, то даже Дар не доставит его в Палмарис вовремя.
Между тем Маркворт, Дануб и их воинство беспрепятственно продвигались вперед. Тропы к северу от Дундалиса уже расчистились, и ничто не мешало сохранять хорошую скорость. В первый день они остановились совсем ненадолго — только чтобы наскоро перекусить и дать отдохнуть коням, и не развязывали пленников, раскинув ночью лагерь.
К этому времени тела у Томаса и остальных совершенно задеревенели. Бедняжка Пони, совсем недавно пострадавшая во время схватки с Марквортом и потерявшая свое дитя, не могла даже стоять. Она калачиком свернулась на земле, обхватив руками живот.
Томас умолял захватчиков позволить им или хотя бы Пони провести следующий день в седле. Маркворт отказал, сославшись на то, что она сама во всем виновата и что с ней обращаются, как она того заслуживает. Но потом Де'Уннеро обратил его внимание на то, что, если ей станет хуже, это может замедлить их продвижение. К тому же, добавил он, живая Джилсепони может оказать им очень большую услугу, когда они наконец встретятся с Полуночником.
В результате на следующий день Пони скакала на коне, но резкая, рвущая боль в животе от этого слабее не стала. Она пыталась скрыть ее, не желая доставлять отцу-настоятелю удовольствие видеть, как она страдает. Поглядывая на Томаса и остальных пленников, привязанных к спинам коней, точно это не живые люди, а седельные сумки или трупы, она говорила себе, что им гораздо хуже.
Каким-то чудом ей удалось выдержать этот день. Когда начали разбивать на ночь лагерь, она заставила себя сидеть прямо, превозмогая боль. И сумела даже немного поесть; ровно столько, чтобы поддержать силы.
Пони сидела на земле, опустив взгляд, когда к ней кто-то подошел. Даже не видя его, она поняла, что это Маркворт; его выдала старческая походка.
— Если ты умрешь по дороге, я вызову духа, который вселится в твое тело, — сказал он. — И тогда твой нежный голосок приведет ничего не подозревающего Полуночника прямо в мои сети.