Демон для волчицы
Шрифт:
– Да нет, – пожала плечами, – Просто тогда кольцо было рядом… И как-то само получилось. А потом вошло в привычку. Удобно перенаправлять энергию из одного предмета в другой.
Гьерт еще раз посмотрел на демона.
– Идем отсюда, иначе точно убью.
– Поверь, его сейчас убивает нечто иное… Возможно, к концу показа… Он сам захочет сдохнуть.
Роза говорила четко, резко и без капли жалости. Они с супругом отправились к себе домой, слыша за спиной стоны… Отнюдь не от наслаждения.
Сарготанос
Больно…
Сильно…
До
До красноты выплаканы глаза…
В груди словно что-то рвется наружу, но врезается в душу магическими тисками. Выворачивает ее, наступает и снова настигает. Мнет ее и выплевывает, заставляя кричать, бить руками дощатый пол, стонать от пустоты.
От ненужности, от неизбежности, от отчаяния и кромешного страдания, которое ввергает в ад.
Грудь выгибается и навстречу к ней приходит освобождение. Желанное, нужное, как глоток свежего воздуха.
– Тихо, – шепчет знакомый голос, – Я немного облегчила страдания.
– Почему? – открываются губы и шепчут, – Не работает?
– Все не так просто, милая… Все будет постепенно. Слишком большой выброс эмоций.
– Снова… Снова накатывает. Роза, убей меня… Так будет легче.
– Нет. Переживешь и станет лучше. Обещаю. До этого же…
– Спокойно было, – горло драло на части, – Как никогда. Не чувствовала его, не хотела, перестала ощущать в кошмарах… А сейчас…
– Сейчас такое время, – Роза гладила по щеке, стирая слезы, – Потерпи. В последний раз.
Слезы… Новым градом. Повторным ревом…
Соленые, как море…
Горькие, как любовь…
Цепи гремели, когда грудь выгнулась и кости затрещали.
– Теа! Теа, успокойся!
Розана взяла лицо в свои руки и Теадора открыла глаза…
Сарготанос увидел ее… Зеленые, полные слез, глаза… Рыжая ведьма плакала.
Сердце стучало, как ненормальное. Тан понимал, что он проживает моменты жизни Теадоры.
– Оставь меня, Роз. Оставь. Иди к Гьерту… Сейчас ты ему нужнее… Я же переживу, как всегда. Не привыкать. Просто, каждый раз так больно и хочется спросить: «За что»?
– Не мы выбираем, а нас выбирают, – Роза потянулась и поцеловала подругу
– Она так воет, так рвется…Порой я хочу стать человеком, чтобы не чувствовать ничего…
– Ты сильная женщина, Теа и у тебя есть семья. Мы вытащим тебя, даю слово.
Розана ушла, а Теадора тихо заплакала. Внизу живота жгло дхаровой силой.
И если к этому виду мазохизма она привыкла, то к душевному так и не смогла.
Тана выкинуло из видения и он проморгавшись, сфокусировал взгляд. Он в лесу… Не в подвале…
Сжал кулаки. В горле стоял ком, из глаз текли слезы. Впервые за всю жизнь. Даже когда родился, Сарготанос не издал ни звука и не пролил за все время жизни ни слезинки.
Поднялся и сложился пополам.
Он, и правда, не понимал…
Того отчаяния, что мелькало во взгляде Теадоры.
Недоверия, обреченности и попытки сбежать. Конечно, не побежит же она после всего этого, к нему в объятия, не запрыгнет на руки, не возьмется за рога и не поцелует. Сама.
Тан закричал и пошатнулся. Его глаза вновь заволокло дымкой.
Мужчина рухнул наземь, стукнувшись головой об корень дерева.
Новое видение завладело им и струйка крови стекла из уголка рта.
Деугорс не знал, когда очнулся. Точнее понимал, что в лесу, что ночью… Но сколько дней он так провалялся? Мужчине казалось, что вечность. Расплывчатые воспоминания Теадоры с четкими эмоциями едва его не уничтожили. Тан поднялся и закричал в пустоту, сжимая кулаки до хруста костей.
Впечатал один в столб дерева, который не выдержал натиска и рухнул наземь. В горле стоял ком, из глаз текли слезы, сердце обливалась кровью.
А душа… Душа понимала, что мужчина просто убил что-то в своей паре. Она столько лет рыдала, страдала, ревновала и не понимала «почему».
– Потому что мудак, – прорычал Сарготанос, – Потому что недостоин.
Сам того не понимая, он разрушал единственную нужную ему женщину. Это было ударом поддых… Особенно, когда он приходи в сны, покрытый запахами других. Словно хвастаясь победами, словно говоря: «Псина не может быть моей парой».
Стало так мерзко, что Тан часто задышал. Мужчина распахнул крылья.
– Теперь, по-крайней мере, понятно за что меня ненавидят.
– А ты и не знал, да? – разведчик резко повернул голову и уставился на голую черноволосую женщину, глаза которой по-волчьи блестели, – Я знаю кто ты, знаю, что моя Альфа для тебя сделала. Хотя и не должна была…
Сарготанос прищурил глаза.
– Если есть, что сказать, то слушаю.
Она хмыкнула.
– Я люблю Ти, – девушка мотнула головой, – Все мы за нее любого порвем. Но она изменилась. Даже я понимаю, что парную связь не уничтожить, потому что это даровано свыше… Хотя в твоей случае, это скорее проклятие.