Демон для волчицы

Микиртумова Карина

– А на что, это похоже?

Демон усмехнулся, но только губами. В глазах не было и намека на улыбку. Наоборот, в них клубилась черным дымом тьма. Самая, что ни на есть настоящая. Да и сам мужчина был напряжен. Стоял, выпрямившись, загораживая обзор. Хвост нервно мотался из стороны в сторону, подметая пол.

Теа показалось, что с ней решили просто-напросто пошутить.

– Ха-ха-ха, очень смешно, – пробормотала она, – Что ты там прячешь, рогатый?

– Перестань меня так называть.

Девушка посмотрела на длинные выпрямленные рога просвистела.

– М-да, не учла однако… Ты можешь называть

меня рогатой. Все-таки, так будет правдивее, не так ли?

Напряжение в воздухе заискрило.

Сарготанос злился, но каким-то чудом не показывал этого.

– То есть меня надули… Собственные друзья, – прошипела девушка.

Она разглядела, что там заслонял собой Тан. Много-много мягких шкур и поднос с едой. А так же несколько бутылок вина.

Это был не подвал, а какая-то пещера. На стене висели кандалы, на маленьком окошке решетка…

– Ты меня привел в тюрьму?

– Ей давно не пользовались, – Сарготанос вздохнул, – Малышка, нам нужно поговорить.

– И для этого ты выбрал такой оригинальный способ? Соблазнение в камере?

– По-другому… Дхар, как сложно же, – Тан выругался и сделал два шага, и схватил девушку за руку, – Ты, возможно, будешь меня ненавидеть, но пусть лучше так…

Закинул себе на плечо и потащил к стене. Теа брыкалась, как могла, и мужчина старался не причинить боли. Аккуратно заключил ее руки в кандалы, приправив закрепляющим заклятием.

– Отпусти меня! – крикнула она ему в лицо, мечтая плюнуть в него, – Дхар! Не наигрался еще?

– Нет, – прохрипел он и стал раздевать девушку, ноги которой пытались-таки стукнуть по самому больному: яйцам.

– Ты за это заплатишь, демон! По согласию не получилось, решил изнасиловать? Кор! Тейм! – кричала, извиваясь она, – Да будь вы оба прокляты, пушистые засранцы!

В глазах девушки решимость обернулась страхом. Она снова дернула руками, но они не поддались.

Артефакт горел так сильно, что еще чуть-чуть и волчица не удержится и пискнет.

Терпела, ненавидя демона, который измывался над ней, наблюдая за страданиями.

– Ненавижу тебя, слышишь!

– Лучше так, чем умереть, – выдавил Сарготанос, – Мне жаль, моя маленькая сильная волчица. Не представляешь как… Сейчас я сделаю кое-что и просто… прости, – выдохнул он и посмотрел в ее серые испуганные глаза, – Ты сохраняешь спокойствие, не двигаешься, не говоришь, пока я тебе не разрешу.

Теадора сразу успокоилась, а Сарготанос себя возненавидел. Ментальное воздействие – словно изнасилование над мозгом, но то, что он собирается сделать… Лучше и правда, не совершать ненужных движений.

– Малышка, мне так дерьмово из-за того, какой я оказался мразью. Но прежде, чем я приступлю к тому, для чего заманил, все же скажу, – провел пальцами по ее лицу, стер слезинку, выкатившуюся из уголка глаза, слизал ее с пальца и вымученно улыбнулся, – У демонов иначе происходит выбор пар. Это не тоже самое, что у оборотней. Мы не чуем избранницу, пока не пройдет второй этап созревания. Это не оправдание, но я был и остаюсь тем, кто командовал легионами, кого бояться в нижнем мире, к кому прислушиваются и кого хотят. Как я мог отказаться от вереницы женщин ради одной, на которую не реагировал всем своим существом?

Приблизился вплотную и поцеловал кончик носа Теадоры.

– Я жалею о каждом слове,

сказанном тогда, о каждом действии… После той ночи, я тихо тебя ненавидел, потому что какая-то волчица не выходила из моей головы, проникала в сны и преследовала своим сладким ароматом. Как я мог предположить, что ты моя пара? Нет, мог бы, – сам ответил на свой вопрос, – И даже задавал его себе, и метался, как раненный зверь, когда ты перестала появляться в снах. Когда запах исчез, мой мир потерял краски, а потом созревание и полное озарение. Это было жестоко… Нет, я вел себя, как обычно, и считал, что ты должна быть со мной при любых обстоятельствах. Потому что моя и точка. Мне было плевать на твои чувства, на твое мнение, на обстоятельства. По моему четкому вразумению, ты должна была увидеть меня и кинуться на шею, – зажмурился, – Не знаю, сможешь ли простить, но жить будешь. А я… Каждое мгновение буду тебя добиваться. Но ТЕБЯ, а не эту оболочку, в которую закуталась и тихо подыхаешь.

Мужчина снял до конца всю одежду и провел пальцами по соскам, плоскому животу и выпирающим ребрам.

Затем рука стала подниматься вверх, пока не оказалась у шеи.

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Твои братья не хотят тебя терять, как и вся твоя семья, – демон нашел артефакт быстро. Горячее место под пальцами нельзя было спутать. Жжется прилично, – Дхар, малышка, – Сарготанос сжал зубы, произнес молитву темному богу, – Будет больно, Теа. Но мы справимся, – прошептал он и дернул камень на себя, вырывая артефакт с небольшой частью кожи.

Глаза девушки были наполнены слезами, которые полились по щекам. А ведь она не могла их закрыть, не могла крикнуть, не могла защититься… Ничего не могла. Беспомощность рвала на части.

А демон кинул камень на пол и раздавил то, что даровало ей спокойствие и счастье…

– Все, теперь можешь меня наказывать, детка, – освободил Теа и щелкнул пальцами, освобождая ее разум от ментального воздействия.

Теадора упала на пол. Из ее горла вырывались хрипы, из глаз текли кровавые слезы, на пальцах выросли когти, которые с громким лязгом царапали пол. Девушка чувствовала, словно в ней взорвался огромный шар и его огни сейчас выжигали внутренности. Перед глазами встала алая дымка. Закинула голову и закричала… До хрипоты. До изнеможения. До боли в легких. Сточила когти до крови об пол, оставляя багровые следы. Схватилась за голову, сдавила ее, пытаясь заглушить боль, которая с каждым мгновением росла и росла. Превращая Теа в сгусток чистого скулежа. Волчица билась об хлипкие прутья клетки, которые с каждым разом поддавались. Девушка не могла мыслить, а пропускать через себя годы потерянных эмоций было просто невозможно.

Ревела в голос, била руками стены, пол…

В какой-то момент она вспомнила, что не одна в этой тюрьме.

Со своим палачом, который и приговорил ее к заточению. К мукам… К страданиям.

– Лучше бы ты меня оставил в покое, – прорычала девушка.

По ее подбородку с клыков капала слюна. Защитная реакция организма… Боль заменялась гневом.

Демон расставил ноги, опустил руки и улыбнулся уголком губ.

– Я все выдержу…

Глаза Теа прищурились. В них полыхала настоящая волчья ярость… Наравне с агонией, скручивала в тиски внутренности, выталкивала на волю стоны, крики, душу выворачивающий ор.