Демон, дракон и другие личные проблемы
Шрифт:
Так, я же долго настраивалась не скрипеть зубами! И уж точно будет лишним кричать, кто он такой, чтобы выдавать мне распоряжения. Грант просто беспокоится обо мне, ведь Кьяр на самом деле хладнокровный подлец: то спасает, то трижды подряд подставляет – и никому невдомек, какое настроение у него будет завтра. К счастью, реагировать не пришлось, поскольку Аленса прекратила все споры очередным потоком слез:
– Ты не понимаешь! Меня вообще никто не понимает! О какой гордости можно говорить при моем уродстве?
Мирта вдруг хлопнула в ладоши и холодной, но все еще гневной интонацией распорядилась:
–
Я вздохнула и сразу ответила на ее вопросы:
– Аналоги есть – многие девушки красятся, но мы с Аленсой не увлекались. Купить, наверное, в городе можно.
– Отлично! – Мирта с маньячным удовольствием потерла руки. – Не родись красивой, а изучи контуринг! Тогда сейчас разберемся с прической, а потом рванем за покупками. Садись, благородная Аленса, я буду не я, если сегодня же ты не получишь пару комплиментов!
Она схватила ножницы и так страшно ими вращала, что бедная соседка присмирела и, опасливо косясь, села куда велено. Однако осторожно поинтересовалась:
– Ты собираешься отрезать мои длинные волосы?
– А они у тебя прямо такие роскошные, что надо за каждый сантиметр трястись? – парировала Мирта, с видом эксперта перебирая пряди. – Я не парикмахер, поэтому чуда не жди. Но уже вижу, что при таком носе нужно устроить асимметрию. Элея, здесь челки совсем не носят?
Она уже взяла меня в оборот, втягивая в это дело, и я невольно заразилась ее азартом:
– Если и носят, то точно не в моде. Мирта, осторожнее, я не видела ни одну благородную даму с короткой стрижкой – не сделай хуже, чем есть.
Служанка нахмурилась, хлопая себя пальцем по губам. Потом деловито выдала:
– Длину тогда трогать не будем и без челки обойдемся. Укоротим пару прядей у лица, их желательно высветлить – тогда не будут в глаза бросаться лишние тени. Волосы есть чем красить? Я бы себе тоже дурацкую рыжину убавила до каштана. А с такими заковыристыми заколками даже удобнее – на макушку надо присобачить и создать объем, тогда акцент от носа отодвинем…
Я теперь хлопала глазами почти так же, как Аленса. Катерина в салоне работала – правда, занималась маникюром. Но сразу видно, что у нее глаз наметан. Не иначе, из модных журналов не выныривала – кто ж знал, что даже такой навык где-то может пригодиться? Она копалась долго, каждый раз примеряясь и обдумывая. Но в итоге создала весьма странную для этого мира прическу: косой пробор, несколько неровных прядей у лица, остальные волосы завиты и красиво подколоты вверх.
– Какой ужас… – стон Аленсы был похож на хрип умирающего.
Но я со стороны видела совсем другое. Да, волосы перьями здесь никто не выстригает, но лицо Аленсы будто изменилось. Все еще не милашка, но совсем другая.
Абель с нами в город не пошел –
Мирта и за гардероб подопытной взялась:
– Это только в комнате носить, – она швыряла платья в разные стороны. – Это вообще выкинуть. Грудь не отрастила – декольте не заслужила. Подобные рюши самое то – вот никому рюши не идут, а для тебя будто специально созданы… Цвет не твой – в помойку. Длинные серьги – в помойку, при таком шнобеле недопустимо…
– Куда?! – опомнилась Аленса. – Это чистое золото!
– Тогда в шкатулку и забыть, – смилостивилась Мирта. – Завтра снова забежим в ту же лавку – нужны более массивные украшения с акцентом на скулы, тогда твое лицо перестанет так сильно напоминать вытянутый оголенный череп. Ой, давай только без слез, ты сама себя уродиной называла, я просто присоединилась к мнению. Но тушеваться поздно! Еще пара часов, и даже ты не вспомнишь ужасную форму своего лица.
Из-за всей косметической заварухи обед в столовой мы пропустили, но зато на ужин собирались спокойно и с затаенным сердцем. Аленса стояла перед зеркалом и не могла осознать до конца. Она только шептала:
– Это я?.. Разве это я?
Удивление девушки я полностью разделяла. С макияжем я тоже знакома не понаслышке, но мне почему-то и в голову не пришло помогать Аленсе таким образом, да и так отменно исправлять недостатки чужой внешности я все-таки не умела. Нам удалось лишь чуть освежить ей цвет прядей возле лица специальным отбеливающим порошком, но именно этот штрих и стал ключевым – черты будто сразу сделались мягче, а некрасивый нос выпадал из поля зрения. Нет, исключительной красавицей она не стала, но сделалась экзотичной – на этот раз действительно в хорошем смысле слова.
– Неплохо получилось, – тихо признала я талант Мирты.
Она так же шепотом ответила:
– Угу. Этой дурехе надо понять, что не только Кьяр может обратить на нее внимание. Даже одного искреннего комплимента хватит, чтобы она перестала вопить о своем уродстве по каждому поводу. Вот только при мужчинах ей лучше не умываться, эффект сильно просядет.
– Не беда, – сказала я. – Мы-то с тобой привыкли, что это в порядке вещей – косметикой скрывать изъяны.
– Во-во. Тебе-то в твоем возрасте без тонны тональника вообще было никуда.
Вся прелесть момента тут же рассыпалась. Я была тридцатилетней красавицей! Что она заладила? Пришлось вернуть, чтобы последнее слово за ней не осталось:
– Это мне говорит бывшая кукла с накачанными губами и искусственными ресницами?
– Да-да. Твоего мужа как раз мои губы с ума и свели.
Зашипев, я пошла из комнаты первой.
В холле столовой Хельмансон спешил наперерез, фонтанируя новыми идеями:
– Элея, завтра попробуем кое-что интересное – все ингредиенты доступные! Тобби нашел формулу, тебе понра…