Демон-хранитель
Шрифт:
– Спи, Морнемир, - тихо сказал он по-эльфийски.
– Скоро я поймаю для тебя самого красивого дракона. С темной чешуей и острыми клыками, которые будут хоть и отдаленно, но все же похожи на те, которыми ты так любил впиваться мне в плечо во время наших диких брачных игр. Я люблю тебя, Темное Высочество, и сделаю все, чтобы вы с Элли вернулись ко мне. Буду ждать столько, сколько нужно.
– О чем это ты ему щебечешь?
– поинтересовался Люциус, выходя из-за ширмы.
–
– Дракона?! Речь шла о…
– О человеке, а Мор – темный эльф.
– Пока что нет.
– Но будет. Давай ложиться спать, - пресек дальнейший спор демон.
– Пусть Тхашш спит посередине, ты в большей опасности сегодня, чем он.
Люциус лег и, обняв Северуса, спросил:
– Не расскажешь, что случилось в лесу?
– Когда-нибудь – обязательно, - едва слышно сказал демон, повернувшись спиной, - но не сейчас. Прости, Хссаш.
– Ты видел кого-то. И судя по тому, что я очнулся в твоих объятиях, и ты при этом…
– Не надо, - в голосе Балтазара проскользнула боль.
– Прости, - так же едва слышно прошептал Люциус.
– Она вернется, Зар. Я чувствую.
– Кто?
– Память. Моя и Мора. Все будет хорошо. Вот увидишь, мой господин.
Балтазар вздрогнул, как от удара, резко дернул ничего не понимающего Люциуса на себя, перетащив его через спящего Северуса и страстно впился ему в губы, терзая, причиняя боль. Одна рука демона вцепилась в роскошные светлые волосы, вторая нетерпеливо мяла ягодицу. И юноша испугался. Он только теперь понял, какой вулкан они каждый день неосторожно будят с Северусом. Столько грубой, животной страсти было во всех действиях демона, столько неутоленного, дикого голода, что разум заволокло кровавой пеленой. Он попытался выбраться, но жестокие руки держали крепко, и он просто обмяк в этой железной хватке существа, бывшего сильнее простого смертного во много раз.
Балтазар, как будто очнувшись, оторвался от таких желанных губ и просто обнял свое вздрагивающее сокровище.
– Прости, малыш, - горько прошептал он, поглаживая Люциуса по растрепанным волосам, - прости, родной. Не хотел тебя пугать.
– Балти… отпусти, пожалуйста, - осторожно попросил юноша, стараясь высвободиться.
– Я пойму, если ты… не захочешь больше тут находиться, Люци.
– И оставить все удовольствие Северусу? Ну уж нет, - Малфой хотел, чтобы это прозвучало насмешливо, но вышло
– Больше не называй меня господином, Люций. Это меня…
– Заводит, я понял. Любишь игры в подчинение? В раба и хозяина?
– в голос потомственного аристократа вернулась ирония.
– Не говори ерунды, - фыркнул демон, - просто пока не называй меня так. Чтобы не провоцировать. Я и сам не знаю, к чему это может привести. Давай спать – час ночи.
– Обними Морри, а то завтра он обидится, - отстранился Люциус, в изумлении трогая свои распухшие губы.
– Вряд ли тебе удастся его убедить, что он сам заснул во время твоего поцелуя.
– Скажу, что усыпил для его же безопасности. Кстати, не далеко от истины. Сдерживаться мне все сложнее.
– Про лес ничего не скажешь?
– приподнял брови Малфой, укладываясь за спиной Северуса, которого Балти подтащил поближе к себе.
– Пока что нет.
– Ты уверен, что получилось? Ну, осень остановить?
– Уверен, - вздохнул демон.
– Мне об этом известно из самого достоверного источника.
– От самого леса?
– съязвил Малфой, перекидывая руку через спящего Тхашш и закрывая глаза.
– Именно, - ухмыльнулся демон.
– А теперь спи, а то придется и тебя усыпить.
– И воспользоваться по-всякому в своих грязных целях?
– мурлыкнул Светлый, открывая один глаз.
– Dormi…
– Все-все, я сам, - рассмеялся будущий сиятельный лорд и снова закрыл глаза, для верности сообщив: - Я уже сплю.
Балтазар вздохнул. Хоть Люциус и был похож на Элеманила, но, все же, это был не совсем он. Что значительно облегчало практически непосильную задачу – не набрасываться на него с ласками и поцелуями. Но ровно до того момента, пока он, сверкая синими глазами, не назвал демона «мой господин».
***
В течение следующих двух недель Балтазар куда-то исчезал сразу после уроков и возвращался далеко за полночь. Он отключался, едва успев принять душ, и совсем ничего не объяснял обеспокоенным партнерам. Одно хорошо, сил на то, чтобы потакать желаниям своей плоти, у демона практически не оставалось. И вот как-то в пятницу вечером, когда Северус спокойно читал на огромной кровати, а Люциус дразнил Гектора, заставляя того гоняться за наколдованным кусочком меха, изображавшим мышь, дверь открылась и в нее буквально ввалился Балтазар. Он был с головы до ног покрыт жидкой осенней грязью, стекавшей по его кожаному костюму мутными потоками.