Демон-искатель

Константиниди Георгий

Но тут он услышал голос своего брата:

– Как ты?

Ванька нехотя поднялся и увидел Диму с огромным фингалом под левым глазом, а бурые волосы растрепаны и мальчику показалось, что от них оторвана массивная прядь.

– За что тебя так? – задал вопрос Ваня, хотя и знал ответ.

– Это ты мне скажи, – уселся Дима рядом с братом. – И не бойся, остальные сейчас идут дом украшать.

– А как же Николаич?

– Он мне не первую прядь вырывает, – заявил старший. – Но вот долго я терпеть это не смогу,

и я хотел бы знать за что у меня синяк под глазом.

– Григорий тебе что-то сказал?

– Только то, чтобы ты больше не трогал чужое.

Ваня сразу поник.

– Скажи, за что я должен такое терпеть?

Но мальчик ничего брату не рассказал. А что рассказывать, что с десяти лет он влюблен в дочь своего хозяина и что она отвечает ему взаимностью. Что из-за этого он и его близкие вынуждены страдать еще сильнее, чем до этого? И конечно, то что он попадет к другому помещику как нежеланный товар! Нет, такое не расскажешь. Не потому, что Дима расстроится, а потому что он будет отговаривать его видеться с Марианной. Это будет хуже пыток в самой глубокой яме ада!

Дима же поняв, что ничего от брата не добьется, попросил его:

– Если это какая-то вещь, верни ее, если вернуть не получится, попроси прощения.

И старший ушел молча, и как Ванька заметил, Митя к тому же прихрамывал.

– Мне нужно в церковь! – проговорил Ваня.

И поднялся с сена и быстрым шагом направился прочь сначала из сарая, а потом он прошел мимо белокаменного дома с желтыми стенами и красной дверью. Потом вышел через старые деревянные ворота. Как ужасно было ходить по холодной земле босиком и хрустеть снегом. Парень так и чувствовал, что холод из его кошмаров пришел за ним и обжигает похуже раскаленного угля.

Шагая мимо разных, но при этом унылых домов с обвисшими крышами, Ваня старательно потирал руки, чтобы те не покрылись коркой, как во сне. А в такой темный вечер, когда красный диск солнца навевает мысли не о тепле, а о крови и рухнувших надеждах ум начинает постепенно мрачнеть и мутиться.

Тут послышалось шуршание снега! Ваня обернулся, но ничего не увидел, кроме… Лужи крови!

– Боже, – только и успел прошептать мальчик.

Он медленно подошел к ней, ибо как бы сильно ему ни было страшно, смерть порой лучше голода.

Подойдя, он увидел, что багровые пятна еще не остыли.

– Надо побыстрей дойти к отцу Анатолию, – проговорил Ванька и ринулся со всех ног по заснеженным дорогам Иркутска.

Да, смерть лучше голода, но любовь сильнее их обоих!

Хрустя свежевыпавшим снегом, он на время забыл о страшном холоде, но вспомнил кошмарный сон. И ему невольно почудилось, что за ним наблюдают существа из его видения. Но вскоре перед ним оказалась церковь и страхи отступили от святой земли! Старая, краснокирпичная с поблекшим золотым куполом и крестом. Это единственное место,

где он, беспризорник чувствовал себя хорошо.

Ванька начал бешено колотить по деревянным воротам, поскольку уже не мог терпеть жгучего холода. И тут послышалось дикое мяуканье!

Он обернулся и увидел побитую черную кошку с таинственными багровыми глазами, от которых нельзя было оторвать взгляд.

– Сгинь нечистая сила! – с этими словами Ваня взмахнул рукой, и кошка прихрамывая убежала.

Батрак понял, что она ранена.

Вдруг дверь церкви открылась и из нее повеяло ярким светом свечей. А в дверном проеме стоял широкий в талии старик, в черной сутане и золотым крестом на шее и кудрявой седой бородой.

– Ванька! – радостно улыбнулся священник. – Заходи.

Парень радостно вошел и оказался в просторном красном зале с огромными иконами и тысячью свечами.

– Ты сегодня поздно, – заметил батюшка.

– Я пришел попрощаться святой отец – по началу Анатолий удивился, а потом на его добродушном бородатом лице появилось мрачное понимание.

– Ясно, Бараков прознал все-таки.

Ваня только кивнул.

– Как же этот бес все пронюхал!

– Это не важно. Главное, что это моя последняя неделя в этой губернии.

Отец Анатолий только вздохнул и уселся на одну из скамеек, стоявших в ряд напротив иконы Иисуса Христа.

– Садись рядом, – пригласил его старый друг, указав на соседнюю скамью.

Парень послушно уселся перед Анатолием.

– Исповедаться не хочешь?

– Хочу.

– Тогда начинай.

– Мне снова снился этот сон.

В этот момент глаза священника на секунду прослезились.

– Я снова видел отца и… Их.

– Это случилось всего год назад. Неудивительно, что Господь хочет испытать твою волю.

– Меня не кошмары мучат.

Анатолий с интересом взглянул на Ваньку, а затем посмотрел на икону Христа Спасителя.

– Меня мучит страсть к той, что мне недоступна.

– Страсть, опасное чувство Ваня, – произнес священник, повертев головой.

– Особенно если ты всего лишь батрак.

– Ты ведь любишь ее?

Ваня кивнул.

– Тогда попрощайся с ней напоследок.

С этими словами Анатолий встал со скамейки и подошел к стене, где висел большой толстый, шерстяной воротник.

– Я провожу тебя до дома Баракова, меня туда тоже пригласили.

Ваня обрадовался такой компании, встал и пошел вслед за другом. Священник остановился у выхода из церкви и посмотрев на Ивана набросил на него тот самый воротник.

– Мне холод можно потерпеть, а тебе не грех будет еще погреться.

Отец Анатолий открыл дверь и там уже светила яркая белая луна.

– Идем, – улыбнулся священник и они вдвоем направились в обратный путь по жуткой ночи к единственному дому где сиял свет.