Демон Ночи
Шрифт:
Я цел и невредим.
Похоже, в этом лазарете работают настоящие профессионалы своего дела.
Вот только из памяти реципиента я понимаю, что такие регенеративные операции стоят кучу денег. А «моя» семейка, которая так хотела избавиться от наследничка, ни за что на свете не оплатила бы услуги лекарей.
Что тут говорить, они были бы только рады узнать, что меня убила тварь из Межпространственного Разрыва.
Похоже, кто-то, но не мой Род, очень хотел, чтобы я выжил и стал его должником, который отработает дорогущую операцию с помощью своего редкого Дара.
Псих тем временем пытается
— Медсестрааа! — кричит он.
В этот момент я краем глаза замечаю, как на крик гремлина реагирует взрослая тушка, которая притаилась в другом углу палаты.
Так как на часах около пяти утра, за окном ещё темно, а палату освещает лишь аварийный маячок над входной дверью, я не сразу замечаю мужчину, спящего в кресле.
— Чувак, это Саня, — спокойно говорит Псих. — Он Неуловимый охотник-убийца восьмой стадии. Хотя этот слабак всего сорок шесть часов протянул без сна. Буквально час назад уснул. Сдался, оболтус.
Мужчина медленно подходит ко мне. Я начинаю видеть его широченный силуэт, а за ним уже и самого Саню, как выразился гремлин.
Это действительно охотник-убийца. Только не Саня, а Александр, ведь ему лет пятьдесят, и он в чёрной боевой экипировке: пуленепробиваемый плащ, меч с шипами, наполненный фиолетовой магией, карбоновая маска со встроенными солнечными очками из пуленепробиваемых стёкол, которую он держит в руке, чтобы я видел его лицо со шрамом.
Раз меня залечили, то и его шрам могли убрать даже без дорогостоящей регенеративной операции.
Видимо, старый охотник оставил его себе как память о каком-то очень важном сражении.
— Меня зовут Бойко Александр Михайлович, — представляется мужчина. — Я действительно Неуловимый охотник-убийца восьмой стадии, — подтверждает он слова Психа.
— Медсестрааа! — снова кричит гремлин, перебивая широкоплечую тушку.
В палату вбегает брюнетка с пышной грудью. На лице лёгкий румянец. Видимо, не услышала в первый раз и понимает, что мой питомец не просто так кричит. Как только красотка закрывает дверь, лёгкий освежающий аромат ягодного парфюма вперемешку с сигаретным дымом с ментолом доходит до моего носа.
— Милая, подай мне ту газету, — указывает гремлин на тумбу.
Похоже, я ошибся.
Псих звал девушку для тупой просьбы.
И да, ему совсем наплевать, что его хозяин только что очнулся после двухмесячной комы. Хотя лично мне было бы не наплевать только на то, что парень спокойно вышел из комы, будто просто проснулся, как любой здоровый человек просыпается по утрам.
Медсестра смотрит на меня и на охотника-убийцу. Потом плавно переводит взгляд на гремлина.
— Константин Николаевич, — снова смотрит красотка на меня. — Я сейчас позову лекаря, который проводил регенеративную операцию. Просто он просил позвать его, когда вы придёте в себя, — ещё больше краснеет девушка, пытаясь оправдаться непонятно за что.
Я улыбаюсь и одобрительно киваю.
— Эй, красавица. Газетку мне, будь добра, — повторно дёргает
Девушка даёт гремлину то, о чём он просит.
— Пойду посру, — резко и без прикрас выдаёт Псих. Сам он чешет зад и добавляет: — Как говорится: и новости прочту, и жопу ими подотру.
У медсестры расширяются глаза. Она не знает, что ей делать.
— Стой! — кричу я.
Питомец разворачивается и эмоционально вздыхает.
— Ну что ещё? — Не дожидаясь ответа, добавляет: — Чувак, говори с Саньком, пусть тебя выписывают поскорее из лечебки, и пойдём, наконец, по бабам. — И Псих выходит из палаты, громко хлопая дверью.
Только и слышно, как мелкое существо шлёпает голыми ступнями по холодному полу и поёт на весь коридор:
Над станицею туман — это курит атаман,
А казак с казачкой хлещут самогон,
На базу мат-перемат, есаул лежит в умат,
И завален пузырями весь прогон.
И пока спокоен враг, вся станица на ушах,
Мы упьёмся самогона, всем смертям назло,
Но если вражеский урод нападёт на наш народ,
Атаман, веди вперёд! Шашки наголо!
Медсестра, я и охотник «наслаждаемся» пением этого мелкого хриплого алкаша. В какой-то момент уже слышно, как он стучит стеклянной бутылкой по металлической этажерке.
— Я сейчас позову лекаря, — растерянно повторяет медсестра и тоже выходит из палаты, тихонечко открывая и закрывая за собой дверь. — Господин Псих, поставьте спирт на место! — слышен в коридоре уважительный крик в сторону гремлина.
Тем временем Александр Бойко открывает окно справа от моей койки и делает глубокий вдох. Похоже, мужик на дух не выносит запах сигаретного дыма, раз не выдержал даже лёгкого ментолового шлейфа.
Тоже мне охотник.
— Хорошее утро будет, — говорит он и улыбается, хотя по глазам вижу, что нам предстоит короткая, но очень важная беседа. — Лекарь сказал, что ты вот-вот должен очнуться после двухмесячной комы. Прошло уже двое суток с этого момента, поэтому ещё раз приношу свои извинения, что сам на часик отключился. До этого почти неделю закрывал одну Критическую Точку, а потом… в общем, не суть. Главное — я должен был стать первым, кто с тобой поговорит, Константин. Это очень важно.
— Да ничего страшного, — махаю рукой, а сам пытаюсь вспомнить из памяти реципиента про Критические Точки, но ничего не вспоминаю. — Так что Вас тревожит?
Мужчина снова улыбается.
— Что ж, раз ты всё понимаешь, то коротко, но ясно объясняю. У тебя есть три пути.
Александр Бойко действительно очень коротко начинает.
Хоть память реципиента и помнит многое из своей жизни, увы, это отрывистые воспоминания. Ведь я даже не знаю, как Косте Чернову удалось пробраться к Межпространственному Разрыву на нейтральной территории между Великой Русской Стеной и Великой Японской Стеной.