Демон по вызову
Шрифт:
— За всё надо платить.
— Но я не знал… я не знал! Вы меня обманули, вы не сказали, что всё это всерьёз! — размазывая по щекам сопли и слёзы, взвыл этот идиот.
Неужели он думал, что на меня это подействует? За столько-то тысяч лет чего мы, демоны, только ни наслушались: и жалоб, и угроз, и просьб, и попыток подкупа, и шантажа, и… Смысл спорить, ребята? Срок вышел, и вы не можете предложить ничего такого, что компенсировало бы лично мне вылет с работы, «волчий билет» и инвалидную коляску на веки вечные. А ваша душа уже и так наша…
— Я
— Кому? — Мне наскучил спор, время поджимало. — Подпиши здесь и здесь. Своей рукой. Сам. Но если будешь очень настаивать, я могу просто вырвать у тебя руку и без проблем расписаться твоей кровью. Человеческий почерк подделать не сложно.
— Я… я… могу позвонить? — всхлипнул Пирамидонов, послушно подписывая все листы отчёта о получении благ от и до, готовности погасить кредит и предоставлении к уплате непросроченную душу.
— Валяй. Но адвокат тебе вряд ли поможет.
Мне, в принципе, было по барабану, куда он там звонит, после его размашистого автографа ни один ангел не посмел бы отбить у меня этого гада. Ну, может, разве кроме Альберта…
— Отец Никодим, за мной демон пришёл, помоги-те-е!
Я вырвал у него сотовый телефон, но слишком поздно. То есть, само собой разумеется, никакого отца Никодима, кто бы он ни был, я и в глаза не видел, с чего мне его бояться? Чем он тут может помочь?!! Но просто сам факт того, что грешник в минуту смертельной опасности обращается к небесам, а не к земным силовым структурам — штука довольно неприятная. Тем паче что практически в ту же роковую минуту в комнате материализовался мой белокрылый друг…
— Изыди, демон, — привычно начал он, грудью прикрывая хихикающего негодяя. — У тебя больше нет над ним власти!
Я молча сунул сотовый этого проходимца себе в пасть, с удовольствием похрустел им, сплюнул пожёванную симку и протянул Альберту листы договора. Он шагнул ко мне, мельком глянул в текст и вздохнул, тихо прошептав:
— Абифасдон, я всё понимаю. Но тот батюшка истово молится о спасении его души именно сейчас. Тебе лучше уйти…
— Этот тип что, перевёл десятину уворованных денег на церковь? — так же шёпотом уточнил я.
— Какая разница?!! — покраснел ангел, врать они не умеют. — Искренность молитвы православного священника творит чудеса.
— Слышь, белокрылый, ты хоть в бумаги повнимательнее загляни, там всё чёрным по белому написано — когда, с кем, сколько, кому, в каких позах, за какую сумму и так далее… На этой сволочи смертных грехов столько, что мелочь на побелку забора вокруг сельского храма уже не в счёт.
— Не нам решать, что в счёт, а что нет, — вынужденно поправил меня Альберт. — Уходи, или я буду вынужден применить силу, а мне бы…
— Чего?
— У тебя телефон звонит.
— Ну и что? Договаривай, договаривай…
— А мне бы этого очень не хотелось. Так ты ответишь? Или он так и будет голосить психованным «Рамштайном» на весь дом?
— Нормальный рингтон, — огрызнулся я и взял трубку. — Да! Милая? Что значит патроны кончились?! А гранаты… что, все двенадцать штук?!
— Проблемы? — понимающе кивнул Альберт.
Я вкратце пояснил ему ситуацию, пожал руку, ибо по большому счёту даже был рад возможности свалить домой побыстрее. Кто осудит демона, отступившего перед ангелом быстрого реагирования? Из наших — никто, все понимают и нарываться не захотят, у всех свой опыт. Но ситуация опять пошла кривым руслом. Мы оба забыли о грешнике…
— Стоять! Стоять! Не двигаться! Обоих пристрелю, уроды!
В суматохе нашей болтовни этот подонок сунул руку под диван и теперь целился в нас из старенького, но надёжного пистолета Макарова. Скромный табельный ствол российской милиции, в свободную продажу не поступает, значит, этому типу можно было инкриминировать и ещё одно преступление…
— К стенке! Оба! — продолжал надрываться он. — Я никому не верю и никому не позволю себя кинуть!
— Меня послали для твоего спасения, заблудшая душа, — попытался улыбнуться ангел. — Убери оружие, демон не тронет тебя, ты под охраной небесного воинства.
— Молчать! — Ствол пистолета развернулся в незащищённую грудь Альберта. — Знаем мы вас. Спасёте, а потом — счёт к оплате! Я никому ничего не должен, поняли?! Я… я вас просто грохну! Обоих! И уйду… а там пусть ищут. Ха!
Мы с ангелом обменялись сочувствующими взглядами. Это был мой последний шанс.
— Брось пушку, смертный! Ибо настал твой последний миг, я порву тебя как…
Грохнул выстрел! Мне удалось достаточно реалистично взмахнуть руками и рухнуть навзничь с простреленной головой, забрызгав ковёр чёрной кровью демона. Грешник хладнокровно сплюнул и снова взял на мушку ангела.
— Это неправедный поступок, — убито вздохнул Альберт. — Зачем лишать себя защиты и покровительства Всевышнего? Он отправил меня спасти твою душу, не отягчай её лишним злом.
— Мне не нужны свидетели, — хмыкнул мой клиент, бесстрастно нажимая на спусковой крючок.
Грохнули два выстрела подряд, и… на месте моего друга остался лишь слегка уловимый сквозь пороховые газы аромат хорошего спортивного дезодоранта. Я встал и выковырял пулю изо лба. Ну не подумали же вы, что можно вот так легко пристрелить взрослого демона из отдела взыскания долгов?!
— Ну что, лишенец, наигрался? Вот и ладушки! А теперь цыпа-цыпа-цыпа… Иди ко мне на ручки, я тебя потискаю-ю!
Эта скотина ещё три раза выстрелила в меня в упор, целя туда, где, по его мнению, у нашего вида расположено сердце. Нет, то, что оно у нас есть, я знаю точно, ведь что-то у меня ёкает, когда у Азриэллы всё не слава богу. Двойственное выражение, можно цепляться, но, постоянно общаясь с людьми, невольно переходишь на их уровень восприятия мира и бытового жаргона. Однако отвлёкся, суть-то не в этом…