Демон пробуждается
Шрифт:
Однако он удивил ее. Логика подсказывала, что юноша, со своим менее маневренным оружием и более неуклюжими движениями, должен был предоставить первоначальную инициативу Тантан, играя, так сказать, черными, если провести аналогию с шахматами. Нападение для него было чревато тем, что любая, даже самая незначительная, ошибка могла стать роковой против стремительно мелькающего оружия Тантан.
Но молодой человек начал яростное наступление. Он снова выпустил шест из левой руки, до отказа повернул его вправо, снова влево, но, когда тот вернулся в горизонтальное положение, не схватил
Тантан знала, как сильно этот юноша ненавидит ее, и подозревала, что он может броситься в атаку. Она нырнула под направленный на нее шест, скрестив над головой кинжал и меч, чтобы, наткнувшись на них, шест отлетел подальше, после чего рассчитывала тут же сама броситься в наступление.
Однако Элбрайн успел перехватить шест и снова направил его в сторону Тантан, заставив ее нырнуть второй раз. Держа шест одной рукой, он поднял его над головой, описал им круг, схватил обеими руками и направил к земле, прямо на Тантан.
Она вскрикнула и снова швырнула меч. Он пролетел мимо цели и воткнулся в землю. Шест, посланный со всей недюжинной силой молодого человека, шмякнулся о землю рядом с мечом, а Тантан подпрыгнула и отлетела назад, громко хлопая полупрозрачными крыльями и стараясь прийти в себя.
Элбрайн мрачно улыбнулся и снова ринулся вперед, вертя, размахивая, тыча и нанося удары шестом — все что угодно, лишь бы заставить свою противницу отступать.
Частично его успех объяснялся неожиданностью нападения. Коварная Тантан, однако, быстро сориентировалась и стала не просто уворачиваться от его ударов, но отбивать их; и, главное, она не позволяла ему приблизиться к себе ближе, чем считала нужным.
Так они и сражались, довольно долгое время оставаясь практически на равных. Оружие ударялось друг о друга с такой силой, что, подумалось Элбрайну, не будь оно деревянным, могли бы полететь искры. Досталось обоим противникам, но равновесие сил сохранялось по-прежнему.
Элбрайн почувствовал, что начинает уставать. Однако это означало, что и Тантан устала тоже. Если бы он сумел нанести ей по-настоящему сильный удар, сражение подошло бы к концу.
Он принялся яростно размахивать перед собой шестом в горизонтальной плоскости — вправо, влево, вправо, влево. Мне и нужно-то попасть всего один раз, подумал он; но, похоже, это было не так-то просто.
Более того. В какой-то момент, когда его шест на широком размахе ушел в сторону, Тантан ухитрилась метнуться вперед и ткнуть его своим кинжалом в пальцы той руки, которой он держал шест.
Требовалось срочно придумать что-то новенькое, что-то такое, чего он никогда прежде не делал и что стало бы неожиданностью для Тантан. Что-то рискованное, даже отчаянное, вроде того «прыжка в неизвестность», к которому прибег Талларейш, когда понял, что может проиграть. Элбрайн почувствовал, что уверенность Тантан нарастает. Она уже была готова торжествовать победу.
Он сделал вид, что отступает, уводя ее в сторону от валяющегося в траве меча. А потом неожиданно бросился вперед, широко ухватив шест обеими руками и поводя им в горизонтальной плоскости
Шест со свистом прорезал воздух и шмякнулся о землю. Тантан исчезла!
Элбрайн запаниковал, пытаясь вычислить, куда она подевалась и откуда, следовательно, можно ожидать удара. Ни вправо, ни влево метнуться она не могла — он заметил бы это; проскочить под шестом тоже, потому что юноша нанес удар, стоя на колене, то есть совсем низко над землей.
Значит, оставалось одно — крылья.
И — да, она уже летела сверху, прямо на Элбрайна. Удар, который он нанес перед этим, был настолько силен, что по инерции он рухнул в траву лицом вниз, но тут же перекатился и сейчас лежал на спине. Вредная эльфийка не преминула воспользоваться этим. Острие ее ножа было нацелено ему в голову. Вдруг голубые глаза Тантан широко распахнулись — все еще лежа, Элбрайн поднял свой шест и направил его вверх, прямо навстречу ее движению.
Она яростно замахала ножом, но тщетно. Тогда Тантан попыталась просто упасть на Элбрайна, однако кончик его шеста уперся ей в грудь.
Шест был длиной восемь футов, и, сколько Тантан ни махала ножом, добраться до лежащего навзничь Элбрайна ей не удавалось. Потом она выронила нож — судя по всему, ненамеренно, поскольку он не причинил юноше никакого вреда, — а Элбрайн продолжал вертикально удерживать шест, не давая ей соскользнуть с него. В конце концов она все же сумела сделать это, метнулась к своему ножу, схватила его, но тут же упала, отчаянно хватая ртом воздух.
Элбрайн, отбросив шест, мгновенно оказался около нее, мысленно ругая себя за это. Кто ее знает? Может, она просто притворяется, а сама соберется с силами и нанесет ему удар прямо в лицо.
Однако сил у Тантан не осталось, и собираться ей было не с чем. Она не могла даже говорить, и нож выпал из ее ослабевшей руки. Элбрайн опустился рядом с ней на колени и обхватил за плечи.
— Тантан… Тантан… — повторял он снова и снова, опасаясь, что она серьезно ранена и может даже умереть прямо здесь, на этой поляне, и поблизости не окажется никого, кроме человека, которого она презирала.
Однако в конце концов ее дыхание выровнялось. Она подняла взгляд на Элбрайна, и он увидел искреннее восхищение в ее глазах.
— Честная победа… По-моему… ты сделал… невозможное… Поздравляю…
Тантан встала и, пошатываясь, покинула поляну, даже не оглянувшись на стоящего на коленях Элбрайна.
Ряд невысоких, раскидистых яблонь тянулся почти точно по прямой, потом обрывался и продолжался дальше на расстоянии примерно в дюжину футов. Разлом явно был совсем свежий, судя по влажности и цвету обнажившейся почвы, пронизанной корнями вывороченных растений.