Демон пробуждается

Сальваторе Роберт Энтони

Хорошо, что его долгий сон подошел к концу.

ГЛАВА 4

ГИБЕЛЬ ДУНДАЛИСА

Элбрайн и Пони ошеломленно замерли от ужаса. Происходящее выходило за пределы их разума, казалось совершенно нереальным и неожиданным. То, что они видели, было ужасно, но воображение развертывало перед ними еще более страшные сцены. Вопреки очевидному не хотелось — нет, просто невозможно было! — поверить, что глаза не обманывают их.

Джилсепони первой вышла из оцепенения и сделала шаг вперед, вскинув руки. Это почти непроизвольное движение вывело ее из транса. Она вспомнила о матери, пронзительно вскрикнула и бросилась к дому.

Элбрайн

хотел было окликнуть ее, но передумал и остался на месте. Что делать? Что он должен делать?

Воин знает ответ на этот вопрос!

С огромным трудом Элбрайн оторвал взгляд от происходящего внизу и оглянулся по сторонам. Нужно собрать патрульных, решил он. И возможно, послать гонца к старшим ребятам, тем, что делали обход в глубине долины. И всем вместе, плотной боевой группой, спуститься в деревню. Да, так будет лучше всего.

Но вышло иначе. Только он открыл было рот, собираясь позвать остальных, как тут же отпрянул за сосну. Крик застрял в горле, дыхание перехватило. Прямо в двух шагах от себя он увидел почти лысую голову, остроконечные уши — землисто-желтого цвета. Дрожащими пальцами Элбрайн вытащил меч, и тут его охватил такой глубокий, парализующий ужас, что по сравнению с ним все испытанное прежде померкло.

Пони забыла свою дубинку на холме. Да девочка, в общем-то, и не собиралась участвовать в битве.

Все, что она хотела, это найти родителей, оказаться в их объятиях, услышать успокаивающий голос матери, ее слова о том, что все будет хорошо. Снова почувствовать себя совсем крошкой, которая только что проснулась после ночного кошмара и прижимается к матери, чье присутствие непременно развеет само воспоминание о нем.

На этот раз, однако, это был не сон. На этот раз все происходило на самом деле.

Пони бежала, ослепнув от слез. Споткнулась обо что-то, похожее на ствол дерева, и тут же едва не упала в обморок, когда увидела, что этот предмет движется. Девочка с ужасом поняла, что перед ней великан с дубинкой в руке; он сделал огромный шаг, удаляясь от Пони.

Если бы у нее хватило дыхания, она закричала бы; и если бы это произошло, чудовище заметило бы ее и припечатало своей дубинкой прямо на месте.

Но великан полностью сосредоточился на деревне и не обратил внимания на ничтожную маленькую девочку. Она поднялась, нашарила на земле пару камней и побежала дальше, вслед за великаном, но держась от него на расстоянии. Вскоре Пони оказалась там, где уже вовсю шла яростная битва. Зрелище всеобщего смятения, мертвых тел, отчаянно сопротивляющихся людей в один миг преобразило ее. Больше она не чувствовала себя маленькой девочкой. Вспомнив, чему ее учили, Пони постаралась привести свои мысли в порядок. Гоблины кишмя кишели повсюду, и девочка заметила по крайней мере еще двух великанов — огромных, как горы, около тысячи фунтов бугристых мышц каждый. Людям ни за что не одолеть всю эту свору! Часть сознания Пони, взрослая и способная рассуждать логически, подсказала ей, что, без сомнения, Дундалису пришел конец.

— План Б, — громко сказала она, больше для того, чтобы справиться со смятением.

Во всех поселениях Вайлдерлендса каждого ребенка чуть ли не с пеленок учили, как нужно вести себя в случае серьезной катастрофы. Прежде всего — спасать деревню, а если это невозможно, то спасать как можно больше людей. Это и был «план Б».

Пони свернула к задворкам ближайших домов, стараясь держаться в их тени. Выскочив из-за угла, она в остолбенении остановилась.

Яростное сражение шло на единственной улице Дундалиса, совсем недалеко от того места, где стояла девочка. Прежде всего она заметила Олвана Виндона,

возвышающегося в центре группы человек в двадцать, со всех сторон окруженной врагами. Первым порывом Пони было попытаться пробиться к ним, но она быстро сообразила, что это невозможно. Девочка непроизвольно стиснула кулаки, когда Олван метким ударом размозжил голову одному из гоблинов и мерзкая тварь рухнула в грязь.

И тут дыхание у нее перехватило. Чуть позади Олвана от двух яростно тыкающих в него копьями гоблинов отчаянно отбивался еще один мужчина, и Пони узнала его.

Это был ее отец.

Элбрайн задержал дыхание, глубоко вдохнул и снова постарался не дышать. Он не знал, что предпринять, разве что проклинать себя за то, что он уже натворил — спрятался за сосной и, на время позабыв обо всем, перестал следить за долиной, — это была самая главная и, наверно, роковая ошибка.

Теперь от него требовалось подавить охвативший его ужас, выйти из ступора и вспомнить многочисленные уроки отца. Воин знает своего врага, находит своего врага и следит за каждым его движением. Снова и снова безмолвно повторяя эти слова, точно литанию, Элбрайн осторожно выглянул из-за сосны, уверенный, что гоблин, которого он только что видел по ту ее сторону, сейчас обрушит на него удар своего оружия.

Воин знает своего врага…

Внезапно сражение далеко внизу снова оказалось в поле его зрения, и Элбрайн облегченно вздохнул, поняв, почему его противник замер совершенно неподвижно и тоже смотрит в сторону деревни. Облегчение, правда, тут же сменилось душевной болью: Элбрайну стало ясно: гоблины выследили патрульных и, очень может быть, уже прикончили их, а этого оставили на страже, наблюдать, не подойдут ли еще люди на помощь сражающимся.

Мальчика обуяла такая ярость, что он забыл о страхе. Сжимая в руке меч, он не раздумывая — чтобы не утратить мужества — выскользнул из-за дерева. Пригнувшись, быстро и бесшумно покрыл треть расстояния до гоблина.

И вдруг снова его охватило непреодолимое желание вернуться под прикрытие сосны и затаиться там. Однако звуки битвы и запах дыма от горящих домов помогли Элбрайну сохранить мужество. Упрямо он продолжал подбираться к врагу. Ни шагу назад. Элбрайн внимательно огляделся, убедился, что гоблин один, выпрямился в полный рост и бросился вперед.

Еще пять шагов — и он оказался совсем рядом. Увлеченная зрелищем сражения, тварь не замечала Элбрайна до последней секунды. Как раз в тот момент, когда гоблин начал поворачиваться, мальчик обрушил на его голову удар меча.

Меч, однако, отскочил, по-видимому, не нанеся гоблину никакого вреда. Элбрайна охватил ужас; наверно, он ударил недостаточно сильно, сейчас враг повернется и насадит его на свое копье. Мальчик в отчаянии отпрянул, готовясь защищаться.

Гоблин, однако, непонятно почему пошатнулся, выронил оружие и упал на колени. Его голова моталась из стороны в сторону, и Элбрайн увидел яркий красный разрез и сквозь него белую раздробленную кость и сероватый мозг. Гоблин больше не двигался, оставаясь в той же позе — на коленях, с подбородком, прижатым к груди.

Мертв.

Элбрайна едва не вывернуло наизнанку. Впервые в жизни он убил живое разумное существо, и мысль об этом тяжким грузом поселилась в сердце. Однако запах дыма снова вернул его к реальности. Он поступил правильно: гоблина следовало убить. Не захватывать же его в плен? Это было был просто глупо.

Он перевел взгляд на Дундалис. Там сражаются его родители, туда побежала Пони.

— Пони… — в отчаянии прошептал Элбрайн и дальше уже действовал, не раздумывая.

Деревья замелькали по обеим сторонам от него, когда он со всех ног бросился вниз, в деревню.