Демон разума 3: Царство света
Шрифт:
– Не факт, ты-то жил бы себе спокойно и не тужил. И ретранслятор вполне мог обеспечить.
– Теоретически мог. На практике мы никогда не узнаем, – пожал плечами военный, – ты, кстати, уверен, что продержишься еще двадцать минут? Можешь убрать общее поле, потом мы его найдем и подключим заново.
– Уверен. Пока он не в сети, может натворить все что угодно…
– Как скажешь, тогда можно поспать часов шесть. До утренней.
«Почему до утренней шесть?» – пронеслось в голове Сергея, и он взглянул на часы. Творилась какая-то несусветная чушь. Только что было шесть часов вечера. И за столом они просидели не больше
– Что думаешь об этих двух кадрах? – спросил Сергей, направляясь в свою келью.
– Не знаю, батюшка. Ерунду какую-то говорят, никакой конкретики.
– Да уж. Пробей их лица по базе, может, всплывет что-то необычное. Знать бы просто, с кем мы дело имеем. Может, тут не лесть и деньги нужны, а шантаж и угрозы. Уж больно этот плешивый зол на меня. А второй явно целеустремленный.
– Сделаю все, что в моих силах, – кивнул Костя, доводя его до двери, – прислать кого?
– Нет, не сегодня. Слишком спасть хочется. Да и послушницам в кое-то веки стоит отдохнуть. До завтра. Если сам не выйду – буди.
– Как прикажете, – улыбнулся помощник.
Сергей с трудом добрался до кровати и повалился на нее, даже не раздеваясь. Сон пришел мгновенно. Резкий, беспокойный. И снились ему какие-то перестрелки. Будто он тащится по коридору и тянет за собой отключившуюся девушку. Без эмоций, действуя как робот. А вокруг зима. Страшная. Черно-белая. Когда снизу искристый снег, а сверху темное небо без намека на звезды.
Громкий стук в дверь разбудил его ровно в шесть. Настоятель с сожалением понял, что сон не принес облегчения. Только дополнительную головную боль. Странно, он помнил события, как если бы они были наяву и в то же время нереальны. Он мог с уверенностью сказать, что служил только в южных странах и на крайнем севере никогда не бывал.
– …аки и мы даем робам твоим… – мерно читал Сергей молитву. Он делал это на полном автоматизме, даже не заглядывая в молитвослов. «Библия, – всплыло в голове. – Нужно заглянуть». И ведь верно, вчера у него даже на такую простую работу сил не хватило. Не прерывая песнопения, настоятель поставил на помосток священную книгу. Старый завет. Новый завет. Последний завет. Все как всегда, ничего не изменилось. И евангелия на месте. Все тринадцать. Чего они удивлялись, непонятно. Ведь их всегда столько было? – …во имя отца и сына…
– Аминь, – пропели хоровые служки, и несколько человек за его спиной. Помахивая кадилом, он развернулся, чтобы еще раз взглянуть на сегодняшнюю паству. Вчерашние ревизоры. Костя. И девушка, Евгения вроде. Значит, пришла. Отлично. Только жаль не вовремя. Придется их сегодняшнюю исповедь построить не так, как он хотел. А позже можно будет и переиграть. Скажем, завтра, если его с должности не сместят, и «гости» уедут. Последним был незнакомый молодой мужчина в джинсовом костюме, уже сотню лет не выходящем из моды. – Прошу всех на исповедь, – сказал Сергей. Ревизоры, переговариваясь, отступили в конец зала. По всей видимости, решили, что им грехи отпускать не нужно. Жаль, было бы интересно, о чем они соврут и что расскажут. Быстро отпустив стандартный набор грехов Косте, он дождался, пока в исповедальню войдет девушка. – Спаси тебя бог, раба божия Евгения.
– И вас, батюшка, – оглянувшись
– Какие грехи за собой ты ведаешь, покайся, и все они отпущены тебе перед святым причастием будут.
– Плоть моя слаба, – опустив глаза в пол, сказала Женя.
– Плоть у нас у всех слаба, – кивнул Сергей, – хоть и у каждого по-своему. Веруешь ли ты в бога единого? Не творишь ли себе ложных богов.
– Истинно верую. В бога нашего, в Свет его неколебимый. Всем сердцем. Знаю, что он есть, и только он защищает нас в этой тьме кромешной.
– Радостно, хотя чего уж кромешной? Желаешь ли ты чужого? Кошелька ли, тела ли?
– Нет, чужого мне не надо, своего хочу. Чтобы рядом был, как маленькое солнце грел. Освещал путь в жизни. В трудности и в радости.
– Отчего же не привела ты его с собой? Или изменяет он тебе и на чужое зарится?
– Знаю, что в мыслях изменяет. Но прощаю ему это. Да даже если бы телесно изменял, все равно готова терпеть, лишь бы со мной был!
– Так, ладно, это мы без него не решим. Тут двое нужны, – покачал головой поп. Такие девушки ему нравились больше всего. Если, конечно, тем самым единственным был он сам, а не другие. Но может, удастся ее переключить? Потом, все потом. – В чем же ты тогда исповедоваться хочешь?
– Смерти другим желаю, – едва слышно прошептала Евгения. Ну, вот вам и повод. Да, наверное, хотела бы поубивать всех женщин, что ее любимого окружают. Частный случай ревности. С этим вполне можно работать, главное, развернуть как надо.
– И кого же ты хочешь раньше времени на тот свет отправить?
– Врагов всех, видимых и невидимых. Тех, кто недоброе замышляет и готовится жизнь мне отравить, – с каждым словом она говорила все увереннее, будто давно не могла произнести вслух то, что думала, и только сейчас решилась. – Гадов, что хотят забрать у меня самое дорогое, что есть…
Она все продолжала говорить, а Сергей подумал вдруг, что не слышал ничего более искреннего, с тех пор как поработал капелланом в успешной афганской операции. Смерь, боль, месть, жажда крови. Все это буквально сочилось в словах крепкой красивой девушки, сидящей сейчас перед ним. Но откуда в ней столько злобы?
Они в Сахалинске. В одном из самых спокойных и быстро развивающихся городов мира. Множество смешивающихся культур. Торговые центры и кинотеатры. Развлечения на любой вкус и размер кошелька. Ближайшая война за тысячи километров. На Филиппинах. А у них в полном смысле этого слова остров спокойствия. Странно все это. Надо бы докопаться. Может, и вправду сможет ей помочь разобраться с проблемами.
– …именем его отпускаю сей грех великий, – проговорил он, глядя, как огонь в глазах девушки постепенно угасает, – приходи ко мне каждый день на исповедь и, возможно, тебе станет легче. Нет таких демонов, которых нельзя было бы изгнать. Главное, упорство и открытость.
– Спасибо, батюшка, но мне один как раз и нужен. Чтобы был рядом.
– Не дело это, желать, чтобы враги бога кружились рядом, – с укором покачал головой Сергий.
– О, он не враг, он несет его Свет, – грустно улыбнулась Евгения, – можно прямо сказать, что он господу служит. – В странном взгляде ее он рассмотрел некоторую жалость. Вот только к кому? Неужели к себе самому? К настоятелю храма?