Демон Теней
Шрифт:
От боли и шока я не могла остановиться орать, скрябать ногтями пол и при этом плакать. Много плакать. Демон вс это время по-садистки крутил кинжалом у меня в ноге, от чего мне становилось всё хуже.
С секунду я ещё на полу, но стоило моргнуть как я уже на стуле и привязанная. Руки Демона прочно держали меня за талию и челюсть, но мне было менее больно.
— Ты очнулась, - послышался его голос со спины. – Рану пришлось на ноге заживить, так как Кукольнику шрамы не особо нравятся, но болеть будет также, о, я тебе это обещаю. –
Я попробовала выдернуть подбородок из его цепких пальцев, но тот лишь крепче меня схватил.
— Прости, дорогая, я не особо привык принимать гостей, но ты исключение… так что… - Его пальцы постучали мне по губам, где был скотч.
– Но ты не расстраивайся, скоро этот дом будет твоим. Обожаю это поместье. Тут были такие вечера, пока это поместье не сгорело… Но всё исправится.
Ещё одна попытка вырваться из его цепких рук закончилась неудачей. Стул качнуло, и он встал на ножки, и это отдалось болью мне во всё тело. Я застонала. Господи, прекрати мои мучения!
— Ну-ну, Эммочка, не плачь… только покажи истинный грех и тогда всё пройдёт, не будет боли…
Он отпустил меня и встал передо мной.
— Давай же, покажи свою гордыню, у тебя даже фамилия подходящая.
Я медленно, но решительно покачала головой.
Удар, как хлыст обрушился на мою щёку и стул пару раз шатнулся, но устоял на ножках. На щеках снова образовались дорожки слёз.
Он отошёл от меня, а затем вернулся с тем же кинжалом, но он был чистым и влажным.
— Ох, не хотелось мне этого делать.
Он провёл лезвием мне по щеке, и я в исступленном крике ужаса, качнула стул, но Демон не дал ему упасть и быстро стал водить кинжалом, то тут, то там…
Я корчилась, кожу всю жгло, я не могла продышаться. Только одно растение так действует на иллюзионистов – костяника.
— О, да ты готова пойти на уступки или как? – Он повернул моё прикованное запястье к себе и провел по венам кинжалом. Из ранки хлынула кровь, чего до этого не было, пока он водил кинжалом и я ещё громче завизжала. Костяника, которой был смазан кинжал, попала мне в вены, и это было адски больно, невыносимо.
Когда я перестала кричать, во мне что-то треснуло, и я подняла глаза на Демона.
— Потрясающе! Гордыня готова в тебя рвать и метать молнии, открой я твой чудный ротик, но… - Он резко отбросил кинжал в сторону, отряхнулся и положил мне руку на то место, где билось сердце.
Вокруг нас поднялся ветер, всё закружилось и завертелось. Сердце издало удар. Замерло. Потом забилось вновь и учащённо, всё кругом приобретало разнообразные оттенки того, что я умею, и я могу. Так это и есть гордыня?
Демон убрал руку и внутри всё как-то стихло. Боль вернулась так резко, что я просто не выдержала её и отключилась. Неужели я теперь инфицирована?
27.
Когда сознание вернулась ко мне, я до сих пор была привязана к стулу, зато оказалась в просторном зале с огромными окнами, где на специальном столе лежал Филипп. Он был бледным, и каким-то не собой, зато дышал и спал мирным сном. Камин в комнате уже погас, но некоторые брёвнышки в камине всё ещё потрескивали.
Даже не позволив жалеть себя или думать о своих болячках, я попробовала высвободиться, но это было безрезультатно. Кандалы не поддавались силе иллюзиониста, а стул не хотел ломаться и падать от моих прыжков на нём.
Поняв, что так себе не помочь, я стала оглядываться по сторонам и ничего не обнаружив, откинулась на спинку, моментально пожалев. Сломанные рёбра дали о себе знать. Я хныкнула, но тут же собрала себя в руки. Нечего жалеть себя! Нужно выбираться. Но как?
— Ты уже проснулась. Хорошо. В прошлый раз ты не могла очнуться пятнадцать минут, сейчас – тридцать. Это меня встревожило. Как поживает моя гордыня?
Я бросила на него испепеляющий взгляд, но боюсь, его он только позабавил.
— Что же, вижу, что прекрасно. – Он подошёл ко мне, держа в руках какую-то миску, и сдёрнул скотч со рта, влил содержимое в мой открывшийся от боли рот. Я закашлялась, это было мерзко, но, к сожалению, я проглотила эту мерзость.
— Это тебе поможет.
– Он похлопал меня по плечу, а затем встал и отошёл к Филиппу, что-то там в нём увидев интересное.
Хватая ртом воздух, я чувствовала себе выброшенной на сушу рыбой. Демон не обращал на меня внимания, а что-то быстро колдовал руками над моим другом. Получив передышку, я собралась с мыслями, подавила страх и выдавила из себя:
— Николай Николаевич, я знаю вы там, глубоко внутри. Боритесь. Слышите меня? Боритесь! Ней дайте этому монстру поглотить вас! Вы нам очень нужны!
Я не успела моргнуть, как передо мной образовался Демон теней, вглядываясь в моё лицо своими бездонными черными глазами, наклоняя голову в разные стороны, будто нашёл какой-то удивительный экземпляр растения или чего-то там ещё.
— Ты настолько наивна или притворяешься?
Я подавила в себе готовые слететь со рта саркастичные слова и сказала вместо этого:
— Николай Николаевич, прошу вас, прошу… Помогите нам!
Демон схватил мой подбородок, и его ногти прошлись мне по чувствительной коже, и я захныкала.
— Гордеева, я преподам тебе урок истории. Он будет длинным, но я уверен интересным. Ты же у нас любишь читать, это все знают. Все кругом это знают, ты была ажиотажем этого года, учитывая тот факт, что ты свершила и какая ты на самом деле не серая мышка.
— Это неправда! – возразила я ни с того ни сего, сильно от этого разозлившись. – В моей школе со мной никто не общался, только подруги сестры! Одноклассники так просто считали убогой!