Демон ветра
Шрифт:
По описанным выше причинам, книжный склад Барселонской Особой не блистал разнообразием книг и полностью освобождался от содержимого лишь раз в полгода. Однако, несмотря на это, на его ревизию у Луиса ушла целая неделя. Кашляя от бумажной пыли, Морильо перекладывал с места на место древние книги. Большинство из них он даже не открывал, ибо уже по обложке видел, что к интересующему его вопросу они отношения не имеют. А какие-то книги юноша бегло пролистывал, а некоторые изучал довольно пристально. Луису удалось договориться с кладовщиком Хосе, чтобы тот не бросал в общую кучу все поступающие находки, а складывал их отдельно. От награды за выполнение такой специфической просьбы благородный Хосе отказался, лишь попросил, чтобы юноша угостил его стопочкой-другой
2
Агуардиенте – испанская водка.
Через месяц упорного разгребания книжных залежей был достигнут первый результат.
Внешний вид находки был не ахти: обложка оторвана, страницы измяты, кое-каких нет вовсе. К тому же иллюстрации в книге все как на подбор являлись черно-белыми, блеклыми и нарисованными от руки – не чета богатейшей подборке цветных фотографий любимой и до сей поры единственной книги Луиса Морильо.
Причина, по которой найденная книга не была отправлена Луисом назад, в общую кучу, крылась в непонятных витиеватых символах, присутствующих в книге едва ли не на каждой странице. Подобные символы юноша видел на фотографиях японских городов, где точно такие же не поддающиеся расшифровке письмена красовались на каждой вывеске – от огромных светящихся табло до едва различимых табличек с названиями улиц. Одно это наталкивало на мысль, что найденная книга непременно расширит кругозор Морильо по интересующей его теме.
На сей раз Луису достался действительно крепкий орешек, благо под каждым из паукообразных символов имелось английское пояснение. Но и пояснения помогали слабо, поскольку книга пестрела узкоспециализированными терминами, перевод коих на святоевропейский язык ничего не давал.
Единственная истина, которую Луис уяснил после досконального изучения находки: книга являлась своеобразным трактатом по ведению боя как холодным оружием, так и голыми руками. Плохо прорисованные иллюстрации в основном демонстрировали от души мутузящих друг друга мужиков, одетых в свободную белую одежду, напоминавшую грубо пошитое крестьянское исподнее. Каждый из мужиков демонстрировал на противнике невероятные по исполнению удары ногами, при попытке воспроизвести которые в реальности Луис потянул связку в паху. Помимо ударов ногами, рисованные мужики показывали уже не столь оригинальные удары руками, борцовские приемы и смахивающие на акробатический танец парные комбинации с разнообразным оружием в руках. Называлась вся эта обязанная впечатлять в реальном исполнении эквилибристика «боевыми искусствами». Все «искусства» подразделялись на различные категории, названия которых – Карате-до, Нито-рю, Джиу-джитсу – больше походили на магические заклинания, нежели на имена собственные.
Непонятным для Луиса – то есть примерно половина книги – осталось все, что относилось к внутренней энергии человека. Согласно заверениям авторов книги, сия невидимая субстанция циркулировала внутри каждого человека и при должном использовании ее в схватке она могла заставить бойца творить чудеса, повергая на землю по несколько противников одновременно. К непонятому юношей относились также статьи о различных точках человеческого тела, об искусстве медитации и описания странных обрядов, до боли похожих на языческие. В послесловии к книге особо подчеркивалось, что только после глубокого усвоения всех вышеперечисленных дисциплин человек способен стать истинным воином, знатоком древнего искусства поединка.
Луис приуныл: стать преемником древних знаний предков очень хотелось, но все упиралось в банальное непонимание. Бог с ними, ударами и танцами с мечами – выучить и отточить их развитому физически и окрепшему в тяжелой работе пареньку будет несложно. Но вот как направить в нужное русло внутреннюю энергию тела, если даже приблизительно не знаешь,
А медитация? Едва Луис закрывал глаза, чтобы «отринуть все мысли, погрузиться в себя и сделать сознание чистым, словно горный ручей», как через пять минут он уже засыпал. А ведь из медитации требовалось выходить не заспанным, а «очищенным от душевной грязи и готовым к великим свершениям». Юноше было стыдно за собственную мягкотелость. Стыдно как перед собой, так и перед давно умершими предками, которые – он верил – внимательно следили за ним с небес и горько при этом вздыхали…
Помочь Луису разобраться с недоступными для его разума материями мог только человек, который был взрослее и мудрее его. Такой мудрец среди близких знакомых Луиса выискался лишь один…
Лоренцо уже неоднократно проклял тот день, когда подарил своему юному другу книгу с картинками. Он как обычно с кислой миной выслушал очередную череду вопросов Луиса, пролистал принесенный им трактат и попросил дать ему книгу на некоторое время. И хоть юноше было жаль передавать в посторонние руки бесценную находку, отказать просьбе человека, которого Луис уважал больше всех на свете – практически боготворил, – он не мог…
Лоренцо вернул книгу через два дня.
– Довольно любопытно, – подытожил он прочитанное. – Сроду ничего подобного не читал. Говоришь, на складе нашел?.. Хм, никогда не думал, что у нас на складе есть такая литература. Такую книгу не то что епископат – и искатель не всякий оценит, а тем более до склада донесет. Удивляюсь, как ее парни на самокрутки не пустили… И чему же ты хочешь по ней научиться?
– Я хочу овладеть боевым искусством! – как на духу выпалил Луис. – Стать таким же непобедимым, как мои предки!
– Короче говоря, ты хочешь научиться бить людям морды? – донельзя упростив, переспросил Лоренцо.
Юноша обиженно засопел. Лоренцо, видимо, его не понимал: искусство – это искусство, а мордобой – это мордобой. Искусство – это красота и совершенство, а мордобой – грязное и омерзительное занятие.
Лоренцо заметил, что Луис насупился, и дружески похлопал его по плечу.
– Ну хорошо, будь по-твоему: это искусство побеждать врага, – примирительно сказал он. – Только, видишь ли, в чем дело: я очень внимательно прочитал твою книгу, но тоже не особо-то в ней разобрался. Поэтому доподлинно объяснить тебе, что обозначает, к примеру, «внутренняя энергия ци» или точка «тандэн» – или как ее там? – не сумею. Но могу рассказать, что сам под этим подразумеваю. Основную мысль я, пожалуй, уловил: посредством всех этих мистических энергий книга учит тебя прежде всего одерживать верх над врагом, ради чего якобы следует сначала победить себя. И мне было бы интересно перво-наперво услышать, как ты представляешь себе, что кроется за этой фразой. Каким образом ты собираешься победить себя?
Луис пожал плечами, что означало: «если бы знал, не пришел бы к тебе, правильно?»
– Все с тобой ясно, приятель… – вздохнул Гонелли. – Ну хорошо, тогда ответь на вопрос: что ты почувствуешь, когда после тяжелого рабочего дня я возьму, да и отправлю тебя на вторую смену?
– Мне это не понравится, – честно признался юноша, но добавлять, насколько ему это не понравится, не стал – мал еще, чтобы грубить старшине.
– А теперь представь, что в этой ситуации ты не дожидаешься моего приказа, а сам приходишь ко мне и требуешь отправить тебя на вторую смену, причем на самый тяжелый участок раскопок.
– Вот еще! – вырвалось у Луиса. – Зачем?
– А затем, что ты стремишься всецело постичь мастерство искателя и готов ради этого трудиться невзирая на усталость, хотя больше всего на свете тебе хотелось бы сходить после работы в бар или выспаться.
– Нет, ну я, конечно, хочу стать хорошим искателем, но… – замялся Луис. – Но ведь отдыхать тоже когда-то надо.
– Тогда как же ты собираешься постигать свое боевое искусство? – ехидно поинтересовался Гонелли. – Дело это трудоемкое и хлопотное. Днем ты работаешь, вечером отдыхаешь, ночью спишь.