Демон внутри
Шрифт:
– Мы в Елигорске? – спросил я удивленно.
– Конечно, – ответил один из них и добавил, – перевозим в обычную палату. Теперь к вам могут приходить посетители.
– Значит, можно не готовиться к побегу, – сказал я растерянно.
Санитары синхронно взглянули на меня, но промолчали.
Тревога отступала. Можно успокоиться. Но я уже был в странном состоянии расслабленности и умиротворения. Кровать пару раз стукалась о дверные косяки. Я покачивался
Несколько человек взялись за меня с разных сторон и рывком переместили на другую кровать. В этот момент я заметил у себя на ногах большое количество стальных шипов и блестящие кольца. Потом обнаружил что правая рука в гипсе, голова забинтована, а под ключицей что-то торчит.
Пухлая женщина в медицинском халате показала на кнопку вызова на стене, пообещала скорый приход доктора и удалилась.
Глава 2
– Приветствую.
Я только сейчас заметил лежащего в другом конце комнаты старичка. Он был худощав и такого размера, как будто кровать ему велика.
– Здравствуйте.
– Как зовут? – Начал сосед.
– Сергей.
– А меня Михаил, – и добавил, – Федорович.
Я кивнул.
– Что у тебя? – Спросил Михаил Федорович.
– Ноги вроде и еще что-то. Я только очнулся недавно.
– Как получилось?
– Не знаю. Не помню вообще.
Старик хмыкнул.
– Понятно. А у меня тоже нога. На автобус торопился, поскользнулся и бедро сломал. Пробежаться решил. На работу опаздывал. Хрясь, и встать не могу. Да ещё телефон дома забыл.
Я покивал и цокнул языком, выражая участие. Сосед продолжал расписывать злоключения, которые привели его сюда. Потом начал рассказывать о своей работе, где продолжает трудиться инженером, несмотря на глубокий пенсионный возраст. Потому что он хороший специалист и заменить его не кем. Оказалось, они работают на одном заводе, только в разных цехах.
Он продолжал что-то говорить, я молча смотрел в потолок. Чувствовал себя очень уставшим, будто и впрямь несколько часов ползал по лесу. Что-то отвечать и даже слушать было тяжело.
Вошла полноватая пожилая женщина и в палате стало теплее. Это была моя мать. Она суетливо прикрыла за собой дверь, быстро подошла и присела на стул.
– Привет сынок.
– Привет.
– Как ты себя чувствуешь? – мама накрыла мою ладонь своей. Её тёплая рука подрагивала.
Я улыбнулся. – Хорошо. Ты
Она отмахнулась, потерла глаз и посмотрела на объемный пакет, который продолжала держать.
– Я тут принесла поесть… ещё одежду – поставила пакет и принялась вынимать из него баночки, бутылочки, контейнеры с продуктами, салфетки и прочие свертки. Прикроватная тумбочка быстро заполнялась.
Я отказался есть при ней, но обещал заняться этим чуть позже.
– Мам, а что со мной случилось?
Она перестала хлопотать с продуктами, вздохнула. Открыла рот и не смогла сразу ответить. Её глаза заблестели, лицо как-то осунулось.
Только сейчас я заметил, как она постарела. Усталый взгляд, глубокие морщины. Волосы с проседью собраны в пучок. Некоторые выбивались, создавая еле заметный ореол вокруг головы. Её беспокойство начало передаваться мне.
– Авария? – Подсказал я. Кивок в ответ.
– А что с машиной?
– Авария на заводе. Печь взорвалась.
– Машина в порядке? – Уточнил я на всякий случай.
– В порядке. Около дома стоит.
Я немного расслабился, но продолжал допытываться о том, как это произошло и когда. Она не могла рассказать подробности, только то, что поняла из объяснений от моих коллег.
– Ты совсем ничего не помнишь? – Спросила мама, пронизывая меня своим сочувствием.
– Нет. Помню только день до взрыва. Как ездил на рыбалку, как завез тебе рыбы для Маркиза.
Её глаза округлились.
– Когда ты ездил на рыбалку?
– Ну недавно же вроде.
– Сережа сейчас восьмое ноября.
Быстренько переварил новую информацию. Получалось, что рыбачил я три месяца назад. Возникло странное ощущение, будто у меня украли часть жизни. Мы поговорили еще с час. Узнал, что первого ноября я геройски пострадал на работе и чудом выжил, что семь дней провел в коме и все семь дней мать плакала и пила таблетки.
Уходя, мама вспомнила, что купила мне новый телефон. Старый, с кучей контактов, смартфон не выжил после аварии. Я воспринял это как потерю ещё одного кусочка своей жизни.
Последнее, что помнил – это долгий многодневный сон про садистов, бетонную комнату и таинственного гостя. Ещё я помнил, что работать на заводе мне было не в радость. Грязно, тяжело и безнадежно. Полное несоответствие моим мечтам. Я даже хотел уволиться. Конечно, я не собирался уходить с работы таким громким и опасным для жизни способом. Но всё равно умудрялся найти в этом происшествии что-то положительное.
Конец ознакомительного фрагмента.