Демон Жалым
Шрифт:
Потом Лотар наложил одну из невидимых стрел на тетиву арбалета и наступил на вторую, чтобы не потерять ее. Выпрямился.
Фламинго стали прицеливаться. До сих пор они не получали почти никакого отпора и потому опустились гораздо ниже. Теперь до них было не больше пятисот футов. Для такого стрелка, как Лотар, это были уже пустяки.
Но когда он выстрелил, ничего не произошло. Рубос с раздражением проворчал:
– Ты куда целился, Желтоголовый?
Лотар не ответил, потому что именно в этот момент погонщики птиц сбросили свой смертоносный груз.
– Вот нам, наверное, и конец, – произнес Рубос. – Интересно, это больно – промерзать насквозь?
Фламинго выстроились в очень плотный ряд. До них осталось не больше трехсот футов. Ближе подходить они уже не решались, потому что могли попасть в свое же ледяное облако.
Лотар хладнокровно водил арбалетом, выбирая цель.
– Чего ты ждешь? – спросил Рубос. – Все равно всех одной стрелой не положить.
– Не мешай ему, – посоветовал Сухмет. Он-то, как обычно, уже все понял, прочитав мысли Лотара.
За несколько мгновений до того, как погонщики фламинго должны были сбросить свои бомбы на корабль, Лотар выстрелил. Стрела, невидимая, как воздух, унеслась ввысь.
Лотар уронил арбалет и, вцепившись в борт, стал напряженно смотреть на противника. Он не успевал подготовить невидимую стрелу и выстрелить еще раз…
Вдруг все шары в корзине одного фламинго разом взорвались. Белая пелена плотного инея накрыла его и двух соседних фламинго. Шары в корзинах этих двух птиц тут же сдетонировали. Белый шар стал расширяться во все стороны.
Никто из наездников ничего не понял, а облако накрыло еще пять птиц, и тут же взорвались их шары…
Мгновение спустя вся казавшаяся непобедимой армада птиц и их всадников превратилась в ослепительно блестевшее на солнце, густое, как масло, увеличивающееся облако. Из смертоносного сугроба сначала еще раздавались крики людей и оглушительное карканье птиц, потом все стихло. Мгновение спустя белоснежные, застывшие, как мраморные статуи, птицы со всадниками стали падать. Они летели вниз, и их искрящиеся, неподвижные крылья не улавливали ни малейшего сопротивления воздуха.
Две или три птицы еще планировали, распахнув крылья, но от давления воздуха в хрупкие крылья тут же стали разваливаться на куски…
Теперь эти острые, секущие, как лезвия, обломки могли разрубить гондолу.
Купсах, вдруг охрипнув, бросился к рулям, отпихнул от них Санса и принялся работать как бешеный. И это помогло. «Летящее Облако» сделало несколько резких движений, и почти все падающие фламинго прошли мимо. Кроме одного.
Острый, вытянутый, как стрела, клюв птицы воткнулся в левое крыло
Мертвый фламинго с мертвым наездником в седле свалились с накренившегося крыла и улетели вниз. Но из гондолы с резким звуком стал выходить подъемный газ.
Теперь Лотар очень хорошо понимал, почему гондола была такой маленькой. Конечно, без магии здесь не обошлось. Корабль дернулся, потерял управление, повалился на левый борт и начал терять высоту.
Лотар уцепился за кстати подвернувшийся канат. Он знал, что корабль все-таки не упадет. Гондола была с мудрой предусмотрительностью разделена на секции, и газ не должен истечь без остатка.
Глава 7
Как следует ремонтировать корабль после сражения с фиолетовыми фламинго они начали уже в одном из замков короля Задоры Астафия. После первой вынужденной посадки, наскоро подлатав крыло, гондолу и наполнив ее летательным газом, стартовали и под утро оказались в столице Задоры. Кто-то из послов сообщил им, что король находится уже на самой восточной границе. Вылетели туда еще до полудня и под вечер душного, жаркого осеннего дня, с трудом увернувшись от двух небольших гроз, они нашли этот небольшой замок Астафия. Король, услышав имена Джимескина и Шивилека, сразу принял их.
Военный совет проходил в большой комнате главной замковой башни, которую Лотар и Сухмет, быстро осмотрев стены, посчитали за бывшую детскую, и не ошиблись. Совет еще не начался, но все уже были в сборе. Вдруг дверь неожиданно открылась, и в комнату вошла грустная, немного усталая женщина. Она была так хороша, что заставляла сильнее биться сердце любого мужчины, – высокая, с тонкой талией, четко обрисованной грудью, тяжелыми, цвета спелой пшеницы волосами вокруг красивого и ясного лица.
Она улыбнулась и повернулась к Астафию:
– Прошу прощения, мой король, я забрела сюда, чтобы вспомнить, как мы здесь играли с детьми, и… Я совсем забыла, что у тебя тут новый кабинет.
В ее объяснении Лотара удивила необязательность почти всех слов, но они имели некий неясный смысл, который был, вероятно, важен для этой женщины. Увидев, как командиры западных армий Присгимул и Вернон склонились в низком поклоне, Лотар понял, что видит перед собой королеву.
– Извините, господа, если помешала. – И женщина сделала движение к двери, чтобы уйти.
– Нет-нет, любовь моя, – быстро произнес король Астафий – высокий, некогда очень красивый человек, которого беспокойства и неуверенность последних месяцев превратили в постаревшего суетливого чудака со слабым голосом. – Я прошу тебя остаться, ты же знаешь, в твоем присутствии я гораздо лучше думаю.
Да, решил Лотар, вот что на самом деле привело сюда королеву. Странное дело, сама она немного стоила как советник, но в ее присутствии король действительно стал уверенней, в нем появилась как раз та черта, которой ему до сих пор не хватало, – сосредоточенность.