Демон. Книга 2
Шрифт:
– А где они? Их тут нет… – нахмурился капитан.
– Именно… А вся свободная мощность используется движками…
– А… торпеды?
– Мы летаем слишком быстро, и они тупо не успевают… – захихикала Горобец. – Вы же сами сказали, что Волков – гениальный пилот…
– Если серьезно, – перебив не на шутку развеселившуюся девушку, я включил воспроизведение, и, промотав запись до момента, когда к нашим кораблям рванулось несколько десятков БЧ, замедлил ее до предела – то Ира пользуется полями только тогда, когда они реально нужны. И не совсем так, как вас этому учат. Смотрите, капитан!
…Первые пять часов тренировок напрочь испортили мне настроение: уровень слетанности звеньев Второй Очереди был, мягко выражаясь, никакой. Да, те базовые упражнения, которые я придумывал еще два месяца назад, они кое-как откатывали. Но в реальном бою начинали творить такое, что я хватался за голову: создавалось стойкое ощущение,
Учебный бой между звеном Шмакова-Орлова-Маккормик и тремя тройками сборной Второй Очереди закончился полным разгромом имевшей троекратное численное преимущество команды. Несмотря на дикий накал страстей, ни одна ракета с маркером не смогла пробить щитов, выставляемых моей Иришкой. И, даже при том, что уровень пилотирования и стрельбы ее первого и третьего номера оставлял желать лучшего, техники ее работы с генераторами оказалось достаточно, чтобы победить. Второй поединок – 'худший пилот потока'-Орлова-Горобец против четырех сборных звеньев молодежи – закончился приблизительно так же. Только вдвое быстрее: четыре тройки Демонов убивались о еле передвигающееся в пространстве звено с такой скоростью, что пугался даже я. А когда мы устроили небольшое побоище своим штатным звеном, 'уничтожив' шесть троек молодежи, настроение испортилось у всех без исключения. Пришлось сажать подразделение на космодром, строить Вторую очередь и толкать перед ними речь:
– Ну, что я могу вам сказать, господа офицеры? На сегодняшний день в подразделении Демон всего девять человек. Девять! А я надеялся, что УЖЕ пятьдесят один. И с таким настроем, какой я увидел у вас сегодня, нас так и останется ДЕВЯТЬ! Потому, что я не приму в подразделение людей, думающих только о себе: не хочу, чтобы по вашей вине гибли люди, которых я считаю частью себя самого. Задумайтесь: у вас есть все, чтобы стать полноценными Демонами – модифицированные организмы, мощная боевая техника и необходимые для этого знания. Но вы сейчас – не более чем пушечное мясо! Или, если так понятнее, расходный материал. Морщитесь? А разве я не прав? У моего звена такие же машины, как у вас! Однако ни на одной из них нет ни одного следа маркера! А ваши 'Кречеты' замазаны от носа и до дюз. И знаете, почему? Потому, что вы – пилоты! Опытные, знающие, как надо воевать. Только вот эти слова для Циклопов – пустой звук! Так как для того, чтобы воевать с ними на равных, нужна КОМАНДА! В которой каждый делает не то, что ему КАЖЕТСЯ нужным в этот момент. А именно то, что ДОЛЖЕН. Знаете, когда я летаю, я не думаю о щитах. Вообще. Потому, что они БУДУТ висеть там, где надо. И тогда, когда надо. И ровно столько времени, сколько надо для того, чтобы каждый из нас троих остался жив. А когда я атакую вражеский корабль, я уверен, что торпеды или противоракеты не упрутся в собственное поле отражения, не сорвутся с пилонов на три секунды раньше или позже, а ударят туда, куда необходимо. И тогда, когда необходимо. Поймите, боевое звено Демонов – это не три пилота, а одно существо, состоящее из пилота, щитовика и оружейника. Да, при необходимости мы способны подменить другого. Но этот вариант – только для действительно крайнего случая. Поэтому в бою мы не тянем одеяло на себя. Вам что, трудно смириться с тем, что кому-то из вас не суждено стать лидером звена? А какая разница, кем в нем быть? Ведь победа зависит не от пилота. И не от оружейника. А от того, насколько слаженно все три этих человека делают свою работу. Короче говоря, до вашего выпуска осталось не так много времени. И вскоре каждый из вас захочет попасть в мое подразделение. Так вот, господа офицеры, подразделение Демон не испытывает нужды в сорока двух пилотах! И в десяти-пятнадцати – тоже. Нам нужны ТОЛЬКО СЛЕТАННЫЕ звенья. И после ваших выпускных тестов вы будете сдавать еще два. Первый – мне. И если я не сочту нужным взять вас к себе, то вы так и останетесь прозябать в Комплексе, считая себя Демонами только потому, что способны вынести перегрузки в тридцать 'же' или сесть голым задом на ежа. Без особых последствий для вашего зада. Улыбаетесь? А зря – никакой приказ вышестоящего начальства не заставит меня принять в команду тех, кто, по моему мнению, еще не готов… Второй тест – это больше чем тест. И экзаменаторами в нем будут Циклопы…
Подразделение стояло молча и смотрело в пластобетон. И на протяжении минутной паузы, в течение которой я собирался с мыслями, даже не пошевелилось.
– Мое звено
Как я и предполагал, вопросов не оказалось. И мы с Иришкой занялись делом….
Следующее утро я встретил на ногах. Но с примерным списком троек в памяти комма. И, наскоро приняв контрастный душ в выделенном нам с Ирой жилом блоке, отправился в конференц-зал.
К моему приходу он оказался забит до отказа: по моей настоятельной просьбе, кроме Демонов Второй Очереди, в нем были все работавшие с ними психологи, часть инструкторов и, естественно, Рамон Рамирес.
Забравшись на возвышение, я хмуро оглядел сидящих передо мной ребят:
– Доброе утро. Итак, обещанные составы звеньев. Первая фамилия – пилот. Вторая – щитовик. Третья – оружейник. Все вопросы и предложения – в письменном виде ко мне на комм. Итак, первая тройка – Кощеев, Маккормик, Реми…
…В принципе, сильных звеньев из имеющихся в потоке ребят и девушек могло получиться восемь-девять. Остальные, на мой взгляд, были слишком слабыми. И я, зачитав список, сразу повернулся к Родригесу:
– Господин майор! У меня есть небольшое предложение. Хотелось бы его озвучить. Причем озвучить в присутствии всех тех, кто здесь находится. Короче говоря, я не вижу смысла в одновременном выпуске Второй Очереди. Во-первых, всех нас здорово поджимает время: в течение месяца-двух Циклопы восстановят силы и вновь атакуют Конфедерацию. Причем их флот наверняка окажется больше, чем тот, который атаковал систему Лагоса. И в три звена мы их не остановим. Во-вторых, скорость слетывания пар – величина относительная. И некоторые смогут подставить нам плечо, скажем, уже через месяц, а некоторым для этого потребуется, к примеру, три. Поэтому предлагаю изменить систему выпускных тестов. И сделать их индивидуальными. То есть рассчитанными на каждую тройку по отдельности. И так же скорректировать подход к Третьей Очереди: вполне возможно, что офицеры из этого потока, не видящие себя в предложенной мною роли, смогут найти подходящих напарников среди тех, кто только начал процесс подготовки. Думаю, моя мысль в пояснениях не нуждается…
– Логично… – задумчиво пробормотал Родригес.
– Вот и отлично. А теперь я бы хотел зачитать те возражения, которые пришли ко мне на комм. И потом заняться тренировкой тех, кто готов работать по предложенной мною специальности. Итак, попрошу внимания…
…Замечаний и возражений было мало. Всего четыре. И, по большому счету, вполне обоснованных. Поэтому я со спокойной душой отвел на каждое минут по пятнадцать. И, заканчивая обсуждение последнего, с облегчением услышал в персональном канале мрачный голос Иришки:
– Все. Закончила. Мы с тобой – придурки, Вик! И еще какие…
– Что, так плохо? – стараясь не поменяться в лице, спросил я.
– Наоборот… Марк уже на Комплексе… Правда, в коме… Почти весь Отсев – приставлен к делу… Харитонов и Роммель делают все, что могут. Просто стараются ограждать нас от треволнений. Так что мой хак был совершенно лишним…
– Уверена, что не подстава?
– Да. Сижу, смотрю телеметрию Марка… и плачу…
Глава 18. Ингвар Гурниссон.
Весь прыжок до Кальтора Папа Джордан провел в своих апартаментах. Угорь и Мелкий, появляясь в кают-компании яхты после окончания смены, обычно жали плечами и всем своим видом показывали, что босс сильно не в духе. Впрочем, это было понятно и так: по количеству спиртного, отправляемого в его каюту по линии доставки. По отсутствию интереса к Эрике, тихо дуреющей от безделья. И еще по мертвой тишине на борту – в таком состоянии Папа на дух не переносил любую музыку, и желающие ее послушать в такой период его настроения могли легко отправиться за борт. Естественно, каждый из тех, кто пребывал на борту Папиного 'Откровения', хотели бы знать о причине, вызвавшей такое настроение Босса, но попыток расспросить Жало не предпринимали – особо любопытных в Семье не было. И быть не могло.