Демон. Книга 3
Шрифт:
– Агентура – это еще не все… – на лице Босса появилась такая искренняя улыбка, что у Жала отвалилась челюсть. – Так уж получилось, что я контролирую довольно много предприятий в разных уголках Конфедерации. В их числе есть верфи и оружейные заводы, пара крупных транспортных компаний, а так же медиа-холдинг. Кроме того, я располагаю довольно приличными свободными средствами на счетах. Как мне кажется, если Метрополия объявит АНСО войну, то у нее возникнут определенные трудности с производством боеприпасов и боевых кораблей. Поэтому имеет смысл воспользоваться имеющимися у меня рычагами и деньгами для того, чтобы в кратчайшие сроки завезти на Окраину все необходимое для войны на два фронта… и параллельно сделать все, чтобы разобраться с этим вашим Горнером и его пиар-компанией…
– Гронером… – поправил его Роммель. – Что ж,
– Разрешите задать один вопрос, сэр! – поняв, что генерал вот-вот начнет прощаться, неожиданно для себя самого спросил Ингвар.
– Ингвар Гурниссон. Моя правая рука… – ничуть не удивившись тому, что он подал голос, сказал Стомп.
– Да, пожалуйста…
– Лично вы уверены в том, что Демоны не причастны к событиям в 'Вероне'?
– Да… – не задумываясь, ответил генерал. – Во-первых, у них стопроцентное алиби, во-вторых, все, что с ними происходит – записывается. И в-третьих, их постоянно сопровождают сотрудники Четвертого отдела СО ВКС… То, что произошло на Эквинде – гнусная инсинуация. Элемент той самой пиар-компании, о которой мы говорили…
– Спасибо, сэр! Мне было очень важно это знать…
– Пожалуйста… – поняв, что больше вопросов нет, Роммель встал: – Господин Стомп! К сожалению, времени у меня очень мало. Поэтому я вынужден удалиться. Оставляю вам генерала Харитонова – думаю, что вы сможете детально проработать планы будущего сотрудничества. Еще раз спасибо… и до встречи…
Глава 15. Бен Гронер.
Аппаратура КП ИДП позволяла контролировать работу 'Аресов' во всех подробностях: на паре десятков голоэкранов одновременно отображалась телеметрия со всех важнейших узлов истребителя, а РЛБ исправно сообщал о малейших несовпадениях между их реальными и расчетными показателями. Вот только смотреть на них Бену было некогда. Убивший почти двое суток своего времени на то, чтобы разобраться в сравнительных характеристиках 'Кречетов' и 'Аресов', Гронер обычно не отрывался от экрана оптического умножителя. Или от виртуального монитора своего комма. И, вместо любования хищным видом и точными маневрами экспериментальных машин, ломал голову над разного рода логическими ловушками, в которые могли попасть пестуемые им 'пилоты'.
По большому счету, технических огрехов в истребителях, созданных на базе стандартных 'Кречетов', оказалось немного: 'Аресы' уверенно выполняли тестовые боевые задачи, резво уничтожали одну учебную цель за другой и постепенно нарабатывали опыт взаимодействия в парах. Самой серьезной проблемой проекта до сих пор оставалась та грань между свободой воли и жестко прописанными императивами для связки 'человеческий мозг-машина', которая позволяла решать боевые задачи, и в то же время ограничивала свободу воли мозга донора. С одной стороны, чересчур жесткие 'шоры' автоматически лишали пилота здоровой инициативы, а, значит, урезали его боевые возможности. С другой стороны, слишком мягкая узда давала пилоту избыток свободы волеизъявления и гипотетически могла привести к ситуации, в которой 'Арес', лишенный мотивации к войне, мог просто отказаться выполнить приказ. А допустить такое было смерти подобно. Поэтому рядом с мозгом каждого донора располагался заряд взрывчатого вещества, управляемый дистанционно.
Проблемой номер два оказалась крайне низкая летная подготовка основной массы доноров: уровень, декларируемый кандидатами на собеседованиях, частенько не соответствовал действительному. И это здорово тормозило процесс подготовки: четыре донора из пяти отсеивалось после первых же летных тестов. А забракованный Гронером 'Арес' отправлялся на перепрошивку. Именно поэтому на десятый день после того, как со стапелей завода в Фениксе начали сходить первые боевые корабли, в распоряжении Гронера было всего четырнадцать образцов, способных летать на уровне среднего Демона. Или немного выше. И число таких боевых единиц росло крайне медленно, что здорово действовало на нервы…
Проблемой номер три оказались выверты человеческой психологии. Вернее, инертность мышления доноров: привыкшие к предельным значениям перегрузок, которые они были способны перенести 'при жизни', они, потеряв биологическое тело, крайне неохотно выходили за эту виртуальную грань. И для того, чтобы заставить их ЛЕТАТЬ, приходилось
В общем, на решение каждой из этих проблем требовалось время. А его оставалось все меньше и меньше. Поэтому последние дни перед демонстрацией своих изделий представителям ВКС Бен практически не вылезал с КП. Как и номинальный глава 'Энджел Шипс энд Ко', после первого же учебного боя 'Ареса' с профессиональным испытателем полигона поверивший в перспективу нового проекта. И от радости забывший про семью, еду и сон.
Вкалывал Семен Михайлович как проклятый. И вылезал из сборочных цехов только для того, чтобы слетать на ИДП. При этом, к искреннему удивлению Гронера, соваться к 'начинке' 'Ареса' и Юдин даже не пытался. То ли приняв на веру басню про некий продвинутый искин разработки Саркисянца и его людей, то ли понимая, что излишнее любопытство ни к чему хорошему не приведет, он занимался только тем, что касалось самого корабля. И, уходя с головой в работу, все чаще забывал и про свое подчиненное положение, и про охранников, следующих за ним, как тень, и про внуков, покинувших Хилтти и обретающихся невесть где. Поэтому Бен практически перестал его контролировать, резонно рассудив, что запах Больших Денег, унюханный бывшим единоличным владельцем 'Энджел Шипс энд Ко' является очень неплохим дополнением к принятым им мерам безопасности…
…В общем, не смотря на нерешенные проблемы, просыпаясь по утрам, Бен первым делом смотрел на свой комм, и, еще раз посчитав количество дней, оставшихся до часа 'Х', принимался бормотать себе под нос:
'Всего шесть дней… Шесть дней… Всего шесть…'
И все чаще улыбался…
Глава 16. Виктор Волков.
На наше появление в системе Алтора Циклопы среагировали довольно вяло – из двух с половиной тысяч кораблей, висящих в дрейфе, с места сдвинулось от силы штук сто. Поэтому я распустил 'Елочку' на шестерки, раскидал ребятам векторы атак, и, не дожидаясь, пока рванувшиеся к нам истребители выйдут на дистанцию поражения, повел свое звено к ближайшей группе тяжелых кораблей. За четыре минуты, потребовавшиеся нам для того, чтобы ворваться в их строй, часть из них успела активировать защитные поля и врубить движки. И даже начала перестроение в жалкое подобие 'Тумана'. Но отсутствие основной массы кораблей в узловых точках защитного ордера здорово сказалось на плотности получившихся секторов ТВФ: двигаясь в лакунах, которые прорисовывала программа визуализации, можно было атаковать любой из кораблей, не рискуя ни одним эмиттером. Впрочем, сражаться с Циклопами, тем более в 'Тумане', я не собирался. Решив, что имеющийся боекомплект лучше расстреливать по неподвижным целям. Поэтому вел 'Кречеты' параллельными курсами. И так, чтобы Линде было удобно всаживать по торпеде в каждый из 'встречных' кораблей. 'Шестерки' Шипиловой и Коррадо работали приблизительно в таком же режиме. Постоянно убегая от преследующих их Циклопов. И атакуя только те машины, которые не оказывали никакого сопротивления. Как я и ожидал, КПД такого подхода к боевым действиям в чужой системе оказался чрезвычайно высок – за первые десять минут 'боя' мы без всяких проблем сожгли бортов пятьдесят. За вторые десять – порядка тридцати. А потом число включившихся в погоню вражеских кораблей превысило три сотни, и я дал команду уходить.
Разошедшиеся не на шутку ребята попробовали было поворчать, но, увидев координаты точки всплытия, мгновенно замолчали. Решив, что в мертвую систему, расположенную в сорока минутах гипера от Алтора, мы прыгаем не просто так.
– Ты что, решил вернуться обратно? – поинтересовалась Иришка минуты за три до того, как 'Кречеты' ушли в гипер.
– Угу… – тут же отозвался я. – Часа через три. Когда они слегка успокоятся…
…За время нашего отсутствия Циклопы успели организовать полноценное патрулирование. И в точке всплытия мы практически наткнулись на группу из тридцати двух вымпелов, в которой было одиннадцать тяжелых кораблей – три крейсера и восемь эсминцев. Несмотря на почти двукратное численное преимущество, Циклопы начали перестраиваться в защитный ордер сразу же, как увидели перед собой наши машины. И мгновенно сбросили тягу с движков, перебросив высвободившиеся мощности на щиты.