Демон
Шрифт:
— Знаешь, — произнёс он в убеждающем тоне, — тебе лучше ниже спустить свою руку. Все самые интересные места ниже талии.
Внезапно смутившись, я резко одёрнула руку. Я делала неправильно. Почему, чёрт возьми, я так и не научилась соблазнять мужчину?
Ответ был прост. Я никогда не хотела научиться. Секс был ценой, которую я платила за общение, тем чего хотели мужчины, а не я. Речь шла о доставлении удовольствия мужчине, а не мне. Но сейчас всё было иначе.
Я хотела этого мужчину, невзирая на страх и принуждение. Я хотела ощутить его кожу на своей груди, почувствовать его внутри себя. Я хотела чувствовать
— Чего ты хочешь? — спросила я, внезапно разозлившись на отсутствие интереса с его стороны.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты явно ожидаешь, что тебя обслужат и, несмотря на твоё утверждение, что я шлюха, я понятия не имею как это сделать. Ты нуждаешься в нечто особенном?
Он прищурил глаза, внимательно наблюдая за мной.
— Что предлагаешь?
— Хочешь от меня орального секса? — я даже не запнулась на словах. Однажды я пробовала с Рольфом, в попытке простимулировать его, но никому из нас это не понравилось. — Полагаю, это может быть эффективным, когда надо кого-то возбудить.
— Я возбуждён.
Я моргнула.
— Тогда чего ты хочешь?
— Тебе решать.
Дерьмо. Если бы мне решать, я бы провела языком по его груди и... нет, я не смогу сделать этого. Вместо этого я склонилась к нему и быстро прижалась к его губам, а потом тут же отпрянула. Никакой реакции. И только эти яркие голубые глаза наблюдают за мной. Ладно. Мне придётся провести более хорошую работу. Я встала на колени, положила обе руки на гладкую, твёрдую кожу его плеч и снова поцеловала его. Мои губы были мягкими на его непоколебимых, упрямых губах. А потом я отстранилась. В чём проблема? Ещё вчера он поцеловал меня, поцеловал куда более глубоко, чем меня когда-либо целовали.
Он снова сощурил глаза и внезапно прикоснулся к моему лицу, отводя волосы с тонкого пореза.
— Как это случилось?
— Твой дружок Енох, — ответила я, постаравшись прозвучать непринуждённо.
— Он мне не друг, — на его лице появилось выражение, которое я могла бы счесть за опасное. — Болит?
Я пожала плечами, вцепившись в полотенце.
— Всё нормально. Немного кровоточило, но думаю, уже прекратилось. Мне повезло, что я уклонилась.
— К счастью для Еноха, — произнёс он мрачным голосом. Прикосновение его руки к моему лицу ощущалось едва ли ни нежным, подобно тонкому шёпоту ласки. А потом он опустил руку: — Снимай полотенце.
Хорошо, с этим я справлюсь. Рано или поздно мне пришлось бы это сделать. Я поднесла руку к узлу на груди и замялась.
Он поймал мою руку, отвёл её и рванул с меня полотенце раньше, чем я поняла его намерение. Я сидела на коленях на кровати, совершенно обнажённая, чувствуя себя ужасно незащищённой. Я поборола соблазн прикрыться, но почувствовала, как моя кожа начала пылать от смущения.
Он не смотрел на моё тело, он наблюдал за моим лицом.
— Ты покраснела?
— Нет, — промямлила я.
Я опустила голову, не желая встречаться с ним взглядом. Я бы скрыла лицо волосами, но для этого потребуется двигаться, а я подумала, что если я останусь неподвижной...
Ощущение его руки на моём лице стало потрясением. Касание было на удивление нежным. Он скользнул рукой по моей щеке и запустил руку в волосы, большим пальцем проведя по губам.
Он притянул меня ближе, и я грудью прижалась к его твёрдому мускулистому торсу, и почувствовала, как мои соски затвердели, внезапно став упругими и чувствительными. Он скользнул руками вверх по моей голой спине, всё ещё понуждая меня приблизиться к нему, в то время как его губы опустились по моему подбородку на шею, он глубоко вдохнул, словно вдыхал аромат моей кожи. Он прильнул ртом к моей вене, пульсирующей на шее, языком пробуя меня на вкус, и я услышала сдержанный стон, который должно быть исходил от меня.
И тогда-то я почувствовала его зубы, лёгкий укус на моей коже, едва ли болезненный, и моё приглушённое возбуждение внезапно во всей красе пронеслось по моему телу. Я положила на него руки, запустила их в его влажные шелковистые волосы, прижимая его к себе. В комнате не было темно, как я этого хотела, но уже было неважно. Желать его было нормально, было нормально чувствовать непреодолимое желание. Свидетелей не было, а ему было плевать, что я чувствовала. Мы делали это, и это было вне моей власти, и его рот потрясающе ощущался на мне.
Внезапно у меня возникла странная фантазия: я хотела, чтобы он зубами пронзил мою кожу, слизывал с меня кровь, как какой-то закоренелый вампир. Но он стал спускаться ниже, оставляя дорожку из поцелуев. Он обхватил мою талию руками и, казалось бы, без какого-либо усилия поднял меня к себе, приподнимая. Его язык коснулся моей груди.
— О, Боже, — прошептала я, когда он нежно лизнул. Осторожно, дразня меня до тех пор, пока я не захотела закричать на него.
А затем его рот сомкнулся на мне с таким глубокосидящим голодом, что я испытала накалённый спазм между ног и, обхватив его ногами, я прижалась своим обнажённым телом к нему. Он не соврал. Он определённо был возбуждён, и я инстинктивно стала тереться об него, чувствуя его на своей чувствительной плоти.
Я была ошеломлена ощущениями. Сначала всё, казалось, сосредоточилось на неторопливом нарочитом ласкании его ртом моей груди. Своими длинными пальцами он обхватил другую грудь, дразня сосок, в тоже время втянув в рот другой сосок. Но твёрдость между моих ног, пока я сидела верхом на нём, была столь же изумительной, и я захотела большего. Я хотела полного обладания, и ощутила себя беспомощной, неуверенной что же с этим делать.
Я скользнула руками вниз, желая расстегнуть его джинсы, желая сорвать их с него, но он зашипел от боли, когда я случайно сделала ему больно. Я резко отвела руки. Он поймал их и вернул на место, и я не могла поверить насколько несгибаемо твёрд он был. Между ног у меня было влажно, и мной вновь овладела застенчивость, понуждая меня отпрянуть. Но он запустил руку меж моих ног, и я перестала думать. Я нуждалась в его прикосновении, в его ласках, желая, чтобы его пальцы скользили по моей влажности, и я отчаянно жаждала быть ещё ближе к нему. Когда он ввёл в меня пальцы, я застонала от сокрушающей потребности, пытаясь получить больше. Неожиданно отчаявшись, я опустила руку и отыскала застежку молнии, но он резко дёрнулся и выругался снова, я опять сделала ему больно.