Демон
Шрифт:
– Здесь почти все «упыри». Не хватает только шестерых, оставшихся в Амзе. И капитана. Его я отложил на десерт. Для вашей личной мести.
Бросив коней во дворе, прошли внутрь скальной крепости. Здесь, в одной из комнат – судя по роскошному убранству, в собственной спальне – крепко привязанный к тяжёлому креслу кожаными ремнями, находился капитан Крулл. Выглядел он неважно. Бледное лицо, лопнувшие от жажды, окровавленные губы, распухшие и почерневшие руки и ноги.
– Кажется, я сильно затянул ремни, – усмехнулся Санхаэль. – Беспокоился,
Ивгрин смотрела на больного, измождённого, с полубезумным взглядом пленника и не ощущала антипатии. Умом она понимала, что это тварь, вырезавшая её односельчан, убившая семью, погубившая подруг и ещё сотни незнакомых людей. Но вместо всепожирающей ненависти в душе зарождалась непонятная брезгливая жалость, смешанная с отвращением. Словно перед ней находился не враг, ради погибели которого она пошла на сделку с демоном, а раздавленная колесом телеги змея, извивающаяся в предсмертных корчах посреди дороги.
Санхаэль стоял в стороне, сложив руки на груди и чуть склонив голову, и наблюдал за девушкой сквозь полуопущенные ресницы. Ивгрин никак не могла решиться вынуть меч и прикончить того, чью смерть не раз рисовала в воображении, чьё лицо приходило к ней в кошмарах. Руки словно налились свинцом и не хотели подниматься.
– Мне сделать это за вас? – услышала спокойный негромкий голос.
Ив повернула голову и посмотрела на демона. В глазах её блестели слёзы.
– Я… Я не могу… Я трусиха! Я жалкая тварь! – голос её дрожал, кулаки сжались с такой силой, что ногти впились в плоть.
– Нет. Вы – чистое создание. Несмотря на испытания, выпавшие на вашу долю, вы остались невинны, добры и благородны.
С этими словами он зашёл Круллбисту за спину, схватил за волосы и полоснул по горлу ножом, отделяя голову от туловища. Тело капитана дёрнулось, из обрубка шеи запульсировала густая пузырящаяся кровь. Спустя несколько мгновений чёрная душа отправилась в Преисподнюю.
Демон поднял руку с головой и посмотрел на замершую девушку долгим пристальным взглядом.
– Вот ваш последний враг. Я выполнил свою часть сделки.
Ивгрин побледнела, когда взглянула в начавшие разгораться глаза. Страх близкой и неотвратимой смерти зародился в животе и быстро распространился по всему телу. Хотелось бежать со всех ног, вопя от ужаса, или броситься на колени и слёзно умолять о пощаде. Но Ивгрин, задавив нарождающуюся панику усилием воли, гордо выпрямилась и, не отрывая взгляда от зелёного мерцания, твёрдо произнесла:
– Я готова…
Лицо демона осветила торжествующая улыбка.
Размышления
Съест иль не съест?
Вот в чём вопрос!
Он, правда, бес?
Иль врёт, барбос?
Представим:
Но где и как?
Сырой и здесь?
Как бешбармак?
Как барбекю,
С пивком, вином?
Как зверь в бору
Иль за столом?
Хотите знать,
Как ей каюк?
Тогда тетрадь
Я достаю.
Ещё чуть-чуть
Сие добью…
И будет гуд,
Зуб вам даю!
Эпилог
«Не здесь».
Два коротких слова бились в мозгу Ивгрин, пока она тащилась вслед за Санхаэлем обратно через болото и лес. Если не здесь, то где? Не всё ли равно демону, где сожрать жертву? Святые Небеса, хоть бы он её убил, прежде чем начнёт пожирать. Интересно, как демоны питаются? Санхаэль ест, как человек. Но ведь это не настоящее его обличие? А какие демоны на вид? Какова их настоящая сущность? Храмовники говорили, что демоны – чудовища с чешуйчатой кожей, безобразным обличием, рогатые и клыкастые. Хотелось бы знать, кто сумел увидеть истинный облик демона и остаться в живых, чтобы поведать людям?
Такие и подобные мысли бродили в понурой головке Ивгрин, плетущейся следом за невозмутимой спиной спутника. Размеренное движение успокаивало, и постепенно страх, гнездившийся в душе, отступил. Или девушка устала бояться. Или просто смирилась с участью. Или привычное путешествие внушило мятущейся душе иллюзорную надежду, что всё идёт, как обычно. И никто никого не ведёт на заклание. Всё это неправда и дурной сон. Санхаэль прекрасный парень, никакой он не демон. И клятва просто глупая шутка.
Но где-то там, в глубине души, сидела болезненная колючка, теребившая сердце приглушённой непреходящей болью, и шептала на ушко: «Ты умрёшь. Ты скоро умрёшь».
Куда они ехали столько дней подряд, Санхаэль не говорил, а Ивгрин, погружённая в свои мысли, не спрашивала. Лес, горы, реки, прекрасные водопады – всё проплывало мимо её сознания, будто погружённого в транс. Словно кукла-марионетка она делала всё, что приказывал спутник. Ела, если подносил еду. Пила, если наливал воду. Не замечала задумчивых взглядов, которыми смотрел на неё мужчина на привалах. Односложно отвечала на вопросы.