Демониада, или Невероятная любовь
Шрифт:
– Как говорят, холодным будет блюдо,
– Так месть свою я буду подавать!
– Свои, чужие, нет врагам предела,
– Всё истреблю, пустыней станет мир.
– А на костях обглоданных и белых
– Я выжгу имена, кто их носил!
Неистовство героя захлестнуло,
Жестоко пал в борьбе добрейший нрав.
С тех пор столетий много промелькнуло,
И, наконец, он понял, что не прав.
Вокруг
Моря все высохли, не слышно птиц.
– О, что же сделал я?! Теперь изгой отныне!
–
Он горько зарыдал, упавши ниц.
– Как все исправить, как вернуть утрату?!
– И что еще осталось, кто в живых?!
– Ведь я весёлым, добрым был когда-то,
– И полон светлых мыслей и благих!
Сражен тоской, он лег вдоль океана,
На лапы буйну голову сложил.
И впал наш Демон в сон или нирвану,
И не было подняться больше сил.
Из глаз его текли ручьями слёзы
И наполняли солью океан.
А на спине дубы взросли, берёзы,
Макушками, цепляясь за туман.
Со временем стал островком зелёным,
Где райских птиц кружился хоровод.
В глухой тиши, так густонаселенной,
Безбедно поживал лесной народ.
– И долго будешь островом валяться?
– Погоревал и честь пора уж знать.
– Не лучше тогда вечным стать скитальцем,
– Чем позволять так всем себя топтать?
– А ну-ка, хватит, подними свою натуру,
– Да разгони замшелости с души.
– Сполна ты принял горькую микстуру,
– Я всё сказал, теперь, мой друг, спеши!
Взмахнув плащом кровавым Астарот,
Взлетел и пыль поднял до неба.
Кто не успел, тому не повезёт,
Вмиг остров растворился, словно не был.
И вот уж Демон вслед за другом, словно тень,
Полёт для духа – славная награда.
Сменили день на ночь, а ночь на день,
Летели в сторону не Рая и не Ада.
– Пора, мой друг, ведь ты набрался сил,
– Грустить, надеюсь, больше нет причины!
– И, как один знакомый говорил,
– Лишь огорчаются, но не хандрят мужчины!
– Точней, не плачут, но не в этом соль,
– А в одиночестве, что ты себе устроил.
– И дал бы больно я тебе сейчас,
– Но разве боль исправит, успокоит?!
– Спасибо, Астарот, теперь я сам,
– Жене привет, и Люциферу тоже!
– Я благодарен за поддержку вам,
– Теперь всё будет хорошо, похоже!
Взлетел,
Он, бескорыстно помощь предлагая,
Слов благодарности не ждал и не любил –
Кто искренен, то просто так спасает!
«Как долго спал я, был ли в этом прок?!
И стало ль меньше разрушений в мире?!
Единственный усвоил я урок –
Где юмор есть – там места нет сатире.
Я Демон! Мне ли сострадать?!
Моя природа – разрушения матерь!
А сомневаться в сделанном, стенать –
Что привести богатого на паперть!
В чём смысл же разрушающего зла,
Уж если доброта давно размена?!
Все, хватит ныть – пора-пора,
Теперь трудиться ночью мне и денно!»
И Землю сотрясло и Небеса
От рыка демонического Валкса.
И все живое пряталось в леса,
Герой наш стал воинственнее Марса.
Вулканы, громы и землетрясенья,
Пожары, смерчи, засуха, дожди,
Всеразрушающие наводненья
И глупые, и жадные вожди!
О, как еще жива Планета?!
На удивленье властвующим богам.
И вот история, как раз, об этом
Посвящена последующим главам.
Любовь сметает горькие сомненья,
Вдыхает жизнь в бесчувственность и тлен.
Внедряя ген из поколенья в поколенье,
Она первопричина перемен.
Не зная исключительной любви,
Герой наш прожигает время.
Но встреча с полусонной визави
Быть одиноким упразднило бремя.
Теперь в его душе восторг живет,
И сердце наполняет ликованьем.
Бурлит в мозгах любви водоворот,
Так последим за этим закипанием.
Он каждый вечер, как взойдет луна,
Сидел на камне и грустил немного.
Мечтал о ней и злился иногда,
Подумав, что она не недотрога.
Он мысли эти сразу отгонял,
Ведь укротить себя легко не выйдет.
Украдкой слезы горечи ронял,
И говорил «доброжелателям», – Изыди!
Но подгонять крылатую мечту
Он знал, что ни за что не нужно.
Герой наш ждал единственную, ту,
Что явится однажды ночью южной.
Глаза, как вишни спелы и влажны,
Изгибы тела бередят воображенье.
Движенья, как легки, так и нежны,
Сулят лишь неземные наслажденья.
Душа её хрустальна и чиста,
А в сердце поселилось солнце.