Демонический барон
Шрифт:
— Мне все еще не верится, что такое известное музыкальное издательство согласно опубликовать мои скромные работы! — взволнованно воскликнула Каролина, тронутая его словами. — Друзья говорили, будто моя музыка доставляет им наслаждение, но мне казалось, они мне льстят…
Она замолчала и склонила голову, скрывая навернувшиеся на глаза слезы. Мысли ее пришли в полную сумятицу. Девушка вспомнила ярость отца, поддержку синьора Ферранте, бессонные ночи, полные музыкальных фантазий, Неужели все это было не напрасно?
Ричард предложил
— Извините, что я такая плакса! Со мной это часто случается, если я разволнуюсь.
— Вы рады?
— Да! Но я не хочу, чтобы мое имя стало известно. Пойдут пересуды, люди начнут критиковать мои произведения. Мне это неприятно. Я не привыкла быть в центре внимания — я сразу же чувствую себя неуютно и теряюсь. Боюсь, из меня не выйдет настоящей леди. Но я тронута вниманием к моим произведениям.
— В таком случае я прощен? — с облегчением вздохнул Ричард.
— Конечно же! Кажется, я начинаю во все это верить! — Каролина вскочила и, раскинув руки, закружилась посреди гостиной. — Я на седьмом небе от счастья!
— Завтра я отправлюсь на пару дней в Лондон. — Ричард поднялся. — На всякий случай возьму с собой в издательство мистера Челмсфорда: как опытный юрист, он позаботится о ваших интересах. Вернувшись, я сразу дам вам знать о себе.
— Минуточку! — Каролина выбежала из гостиной и вскоре вернулась с нотами новой сонаты.
— Это не для публикации, — сказала она, протянув Ричарду листы. — Я написала сонату только для вас. — С этими словами девушка выбежала из гостиной.
Вернувшись в Уоргрейв, Ричард тотчас же уселся за фортепиано и стал играть сонату. Он понял ее так же ясно, как если бы Каролина выразила все словами. Нежное вступление постепенно сменилось сложными бурными пассажами, а чистая наивная тема — откровенно страстными аккордами каденции. Радость сливалась с болью, восторг новых открытий — с горечью разлуки. Соната заканчивалась щемящей болью утраты. Сыграв произведение до конца, Ричард сидел перед инструментом до тех пор, пока звуки финала не померкли в его памяти. Поднявшись, капитан уже знал, что нужно сделать. Оставалось обдумать детали.
Глава 12
После полудня в имении Уайлдхейвен случилось два события, которые требовали внимания лорда Рэдфорда, и дворецкому пришлось побеспокоить его сиятельство, Во-первых, прибыло заказанное для Каролины фортепиано, и сопровождающий его нервный итальянец не соглашался отдать инструмент на попечение дворецкого. Иностранец утверждал, будто инструмент изготовлен великим Бродвудом, и желал удостовериться, что его доставят в музыкальную гостиную в целости и сохранности. Джейсон велел позвать Каролину, чтобы она присутствовала при установке и настройке творения известного мастера.
Пока итальянец разговаривал с девушкой, барон внимательно смотрел на нее. Джессика была права: Каролина заметно изменилась.
Джейсон хотел потихоньку удалиться, но тут Каролина заиграла. Он уже слышал это произведение на одном из музыкальных вечеров, но сейчас его заворожила удивительная страстность исполнения. Когда пианистка закончила, итальянец, не найдя слов, восхищенно поцеловал ей руку.
— Как называется это произведение? — спросил барон.
Она пронзила его взглядом васильковых глаз.
— Это «Лунная соната» Бетховена, милорд. Вам понравилось?
Джейсон кивнул, не желая выказывать чувств. Волшебная музыка разбередила его оттаявшее сердце. Теперь барон начал понимать, что означает она для Каролины. Горькая ирония заключалась в том, что ему хотелось послать эту девушку ко всем чертям. Мысленно усмехнувшись этому странному капризу судьбы, он удалился в кабинет, мрачный и злой.
Но покой его длился не долго: прибыла долгожданная тетушка Гонория. Она разразилась гневной тирадой по поводу ужасных дорог, излила изрядную порцию желчи в связи с переменами, происшедшими в усадьбе со времени ее последнего визита, и удалилась в отведенные ей апартаменты отдохнуть перед ужином.
Джейсону следовало бы испытать облегчение, но он по опыту знал, что расслабляться опасно: тетушка наверняка исподволь подтачивала свой змеиный язычок, чтобы вечером побольнее уязвить гостей. За ужином дурные предчувствия барона оправдались.
Несмотря на боль в висках, Джессика спустилась к ужину. Она решила уехать из усадьбы, как только прибудут Ханскомбы, а пока, стиснув зубы, мириться с неизбежными встречами с Джейсоном.
Глядя на свое отражение в зеркале, Джессика пожалела, что питает пристрастие к шикарным нарядам. Ее теперешнее настроение совершенно не соответствовало эффектному облику. Темно-синее платье с глубоким декольте было самым скромным в ее гардеробе. Оно удачно оттеняло золотистые волосы и придавало бирюзовый оттенок зеленым глазам. Джессика вздохнула, расправила плечи и пошла в соседнюю комнату за племянницей.
Собравшиеся в малой столовой являли собой весьма унылое зрелище: Джейсон сидел с хмурым, сардоническим выражением лица, Каролина задумчиво молчала, Джессика держалась холодно и неприступно. Только Джордж Фицуильям пытался оживить мрачную атмосферу, заводя разговор то на одну, то на другую тему. Но и он словно воды набрал в рот, как только появилась вдовствующая леди Эджвер в пурпурном тюрбане с тремя страусовыми перьями. Она выглядела отдохнувшей после утомительного путешествия и сгорала от нетерпения обрушиться на очередную жертву. Барон с тайным злорадством наблюдал, как смущены гости, не уведомленные о ее приезде.