Демонический отбор. Захомутать и обезвредить
Шрифт:
На кой мне сдался этот неощипанный индюк?!
Так, надо вспомнить каждый кусочек той ночи, чтобы доказать, что между головной болью и танцами на площади у меня не было времени на вынюхивание тайны короны. Вот бы ещё свидетелей разыскать.
Какой кошмар…
Как же так…
Не представляю, сколько прошло времени, но в какой-то момент слезы высохли, а вслед за опустошением пришла холодная решимость. Без боя не сдамся. Буду просить зелье правды, требовать судебного защитника, найду сто тысяч тех, кто видел меня ночью
Если понадобится, самолично выслежу того безумца и заставлю его сдаться в руки правосудия.
Дело за малым — выбраться на свободу.
Совсем свечерело, когда в мою камеру вошел типичный следователь правосудия. Типичный, потому что у него на бледном лице практически было написано жирными буквами: «Ненавижу свою работу».
Ну и кислая физиономия!
— Итак, представьтесь, — процедил он, а затем, как записал моё имя, сказал чуть мягче: — В наших интересах как можно скорее выяснить, откуда вам стал известен маршрут поездки императора. Надеюсь на вашу откровенность, леди Виктория. Она может стоить вам жизни.
М-м-м, хорошее начало.
— Мне не был известен маршрут, — ответила я.
— Да-да, разумеется. К этому мы ещё вернемся. Итак, опишите ваш вчерашний день в мельчайших подробностях.
— Мы с семейным возницей выехали из Ортелла примерно в половине седьмого утра.
— Ортелл — это город в семидесяти милях к северу от столицы, не так ли? — перебил следователь, будто проверял моё знание географии.
— Да. Мы останавливались дважды и прибыли в Иллиду к семнадцати часам.
— Ровно в семнадцать часов? — вновь перебил следователь.
— Да.
— Уверены?
— Кажется… или нет… около того… — черт, я сама начала путаться.
— Да вы не волнуйтесь, леди Виктория. Продолжайте.
Он улыбнулся, обнажив ровные белоснежные зубы, больше похожие на клыки дикого зверя. Меня охватила дрожь, и легкая паника переросла в тяжелую.
Каждое моё слово уточнялось и фиксировалось. А почему мы остановились на том постоялом дворе, а не на этом? А почему не отужинали в ресторане у озера, а предпочли местный трактир? А почему не осмотрелись сразу же по приезду? А почему у меня заболела голова? А почему не было снадобий?
Да откуда я знаю!!!
— Итак, — как же следователь любил это «итак», всякий раз произнося его с особой интонацией, смакуя. — Из всего выходит, что череда случайных событий привела вас к императорскому экипажу, под который вы кинулись... зачем?
Ну, про желание убиться говорить не стоит.
— В надежде на помощь, — почти не соврала. — Кроме того, место ночлега находилось невдалеке, и я уже не соображала, куда бегу.
— Вы сказали, что заблудились. Так откуда же вы знали, где конкретно находится ваш постоялый двор?
— А почему император проезжал мимо того самого постоялого двора, куда я бежала? — не выдержав, сорвалась я, но тут же одернула себя. — Я говорю, что всё это нелепое
— Например? Чего именно предосудительного не было в ваших планах? — заинтересовался следователь.
— НИЧЕГО!
Он кивнул, а затем долго пересматривал записи, выводя меня из себя. Чувствовалась нарочитость действия. Тянет время, заставляет понервничать и сказануть чего-нибудь лишнего.
— Итак, этот выдуманный убийца…
— С чего вы взяли, что он убийца? — уточнила, разглаживая насмерть измятую юбку. — Я упоминала только о том, что он говорил странные вещи.
— Между тем, намеки очевидны. Кровавый ковер, черви, которые кого-то пожирают. Вы были знакомы с этим человеком ранее?
Да он смеется!
Я подавила стон отчаяния.
— Нет. Иначе бы не бежала от него.
— Уверены? Кто сможет подтвердить ваши слова? Мне кажется, вы могли быть знакомы.
— Слушайте, вы издеваетесь?! — я сорвалась, измученная допросом, голодом и отчаянием. — Я не собираюсь дальше вести диалог. Предоставьте мне судебного защитника.
— Нет, это ты послушай, дрянь, — внезапно голос следователя потемнел, а передние зубы выступили натурально как клыки. — Таких, как ты, через меня прошло предостаточно. Все раскалывались, и ты расколешься. Вопрос только в том, сколько мне придется применить силы. Я хотел по-хорошему, но… — он принялся медленно, со вкусом закатывать рукава.
Бить будет?..
Это вообще законно?
— Не нужно применять силу, мистер Тьер, — император Эдвард Третий вошел в камеру и положил ладонь на плечо следователю как давнему другу. — Позвольте мне переговорить с обвиняемой. Наедине, — добавил тоном, не терпящим пререканий.
Он всё это время подслушивал за дверью?
Вскоре следователь по фамилии Тьер вышел, смерив меня напоследок взглядом, полным презрения, а мы остались с великим правителем вдвоем.
В камере с кроватью и ночным горшком.
Так сказать, добавили в непростые отношения капельку романтики.
Император не торопился заговорить, я тоже особым желанием не пылала. Сидела, отвернувшись от человека, самоуверенность которого привела меня в темницу. Конечно же, если ты какой-то там правитель, то в твой экипаж никто не может врезаться случайно.
— Значит, преследователя вы не видели? — император Эдвард Третий задал вопрос в никуда.
Голос его, сильный, властный, привыкший не спрашивать, а отдавать приказы, бился о толстые стены. Удивительный голос. Услышишь и сразу поймешь: перед тобой знатная особа. Он чуть вибрирует, и у него такая необычная хрипловатость, точно надтреснутость.
— Лишь силуэт, — подтвердила я, уставившись на свои руки, сцепленные в замок.
— Вам знакомо это? — Мужчина протянул мне прямоугольник плотной бумаги серо-желтого цвета, на котором виднелись подтеки… сомнительного багрового оттенка.