Демоническое притяжение
Шрифт:
Он щелкнул пальцами у меня перед глазами, что-то пробормотал и убрал руку. Я непонимающе моргнула, потом еще раз и еще. Ну ничего, ни тебе ни пыли волшебной, ни заклинаний, ни дымка, черт возьми...
— Не получилось? — я скривила губы в сочувственной улыбке. Почему скривила? Да потому что не испытывала сочувствия, разве что к себе, и то не сейчас.
— Отчего же, твои глаза, полные упрека смотря т на меня с разочарованием так, что я уже хочу вернуть тот самый взгляд обратно!
Я набрала полную грудь воздуха, собираясь
— Туше! Ты меня чуть не испепелила своим взглядом, и я сдаюсь! — он поднял руки вверх. А потом опустил, взял обе мои ладони и...
— Не помешал? — Бравис зашел в комнату с самой белозубой улыбкой, какую я только видела на его бесстыжем лице.
— Ты что-то забыл? — Орлано медленно повернул голову к Бравису, показательно натянув вежливую улыбку.
Мои руки под шумок выскользнули из ставшей вдруг крепкой хватки Орлано, и мужчина бросил быстрый взгляд в мою сторону.
— Да. Ты так быстро спешил к Марте, что забыл спросить то, ради чего меня 'срочно' вызывал, — Бананчик протянул папку с документами, и я скользнула по ней любопытным взглядом. Интересно, а что это там?
И, как будто слыша мои мысли, Бравис повернул прозрачную папку так, чтобы мне было прекрасно видно — это досье. На меня родимую.
Орлано поздно спохватился, спеша перевернуть ее обратно. Я уже готова была порвать эти бумажки в клочья и еле сдерживала раздражение. Нет, ну вот вам бы было приятно, если бы на вас собрали такой приличный томик, а? Да я столько дней не прожила, сколько там листов было!
Это я, конечно, преувеличиваю, но все равно раздражает!
Чертовы интриганы! Шпионы редискины!
— Позвольте? — я так резко дернула за папку, что Орлано от неожиданности мне ее и отдал. Правда, потом спохватился, но было уже поздно. Я сожгла ее демоническим огнем, всё как папа учил. Правда, строго наставлял, что я могу использовать его только тогда, когда моя жизнь будет под угрозой. Якобы, есть там какой-то закон, который разрешает пользоваться им только после хорошего контроля над демонической сущностью. Но так как он меня научил раньше, чем я эту самую сущность обрела, то и все вопросы к нему.
Да и в конце концов, это был случай чрезвычайной важности.
— Марта! — недовольно воскликнул Орлано.
— Что? — невозмутимо спросила я, бросая маленький кусочек, еще не поглощенный огнем на пол. Мои ручки мне еще пригодятся.
— Ну и зачем ты это сделала? — блондин смотрел вниз на догорающее досье и корчащуюся пластмассу.
— А вдруг я там голенькая в душе? — я развернулась к выходу, решив, что с этими двумя мне больше нечего делать. Доберусь как-нибудь и без портала. Я остановилась на пороге комнаты и обернулась, не в силах совладать с любопытством.
— Г-голенькая? — переспросил Бравис. Казалось, он не верил своим ушам.
— В душе? — смотрел Орлано на меня, как смотрел
Этим двум сборщикам информации такие мысли явно в голову не приходили. Ну что ж, на том и лучше, вот только как бы я их на подвиги бы не надоумила... Казалось, их лица говорили сначала: 'Обижаешь', потом 'Да как мы могли?', а потом — ' А ведь могли бы...'
— Будь нормальным демоном — открой портал в гостиницу, — попросила я, пока эти двое решали в уме, а будет ли сбор такого рода информации при обнаружении наказуемым или нет. От меня-то они бы точно трунделей получили бы...
Орлано засомневался, потом покосился на Брависа и решил, что тот все равно не уйдет, а разговор можно продолжить и в другое время. Зев портала сверкнул и я, не прощаясь, вошла в него, услышав напоследок:
— В душе было бы сильно, — этот голос явно принадлежал Орлано.
А вот последовавшее за этим злое шипение — явно Бананчику. Шипи-шипи, мой милый недруг, впереди у тебя будут веселые деньки. Я тебе и вызов припомню, и приставания, и, конечно же, досье...
Да я сама на него такое досье соберу, такой компромат добуду — дрожать от страха разоблачения будет!
В этот вечер я, наконец, все-таки закончила одно начатое дельце. Обещанную оду, которую мы начали сочинять вместе с духом. Дора вносила свои коррективы, а я в это время пыталась вытянуть информации о неведомом поклоннике.
— Не знаю кто, но пишет так красиво, — подруга лежала на кровати. Задрала ноги на стенку и мечтательно протянула: — Вот мне бы такой слог, как у тебя! Или у приведения, хотя бы!
— Слушай, с твоей внешностью тебе никакое красноречие не нужно. Велико дело — складывать в рифму строки! Да ты на него только глазками 'зырк' — и он готов. Тепленький, забирай — не хочу!
— Да нет у меня смелости на это 'зырк'! — отчаянно сказала девушка, и с надеждой посмотрела на магфон. Но он молчал.
— А твои что не пишут? — спросила она, имея ввиду моих родителей.
— А мы с ними поспорили, кто больше без друг друга продержится, — я довольно улыбнулась.
— С отцом?
— С кем же еще!
— И как это пережила мама? — с долей восхищенного ожидания, девушка запрокинула голову вниз, свесив ее с края кровати. Распущенные волосы заструились и растеклись светлым озером по полу.
— Тут вряд ли убирались до нас, — я указала на комки пыли и Дора быстренько прекратила изображать метелку, отряхнув свои волосы. — А мама была против, но так, как она была в полной уверенности, что не пройдет и пары дней, как ее с отцом вызовет администрация, то и не слишком возражала.
— Но она же оказалась права!
— Да никто и не спорит, — я на вытянутой руке рассматривала столбик стихоплетных строчек. А потом скомкала, кинула в угол и повернулась к замершей с открытым ртом Доре.