Демонолог
Шрифт:
Я, конечно же, целюсь в лицо.
Один из гвоздей попадает в глазницу урода.
Самое то.
Жиробас валится на бок, словно тонущая триера. Бита вываливается, скребет остриями камень. Голова бандита с глухим стуком врезается в мусорный контейнер.
Из пальцев «кепки» выскальзывает лезвие.
Ну, не из пальцев, а из рукояти хитроумного ножа. Смартфон куда-то исчез. Я направляю гвоздомет на последнего врага и жму спуск.
Сухие щелчки.
Гвозди закончились.
Удача — моё второе имя…
Парень в кепке, ухмыляясь, делает шаг в мою сторону. Он вальяжен и неспешен. Всё, что произошло
Игнорируя пульсирующую боль в ладонях и оскальзываясь в луже крови, я одним резким движением прыгаю к баку, где отдыхает жирдяй. Ну, это я думаю, что прыгаю. Мои телодвижения больше напоминают танец угря на раскаленной сковороде.
— Куда? — рявкнул «кепка», ускорившись.
Я всё же успеваю дотянуться до рукояти бейсбольной биты. Дотягиваюсь в прыжке, словно футбольный вратарь, выхватывающий мяч из нижнего угла ворот. Опять эти странные слова…
«Кепка» совсем близко.
На меня ложится его тень.
Заносит клинок для удара, но слегка запаздывает. Совсем чуть-чуть. В критических ситуациях этого достаточно, чтобы отправиться на призрачной ладье в царство мертвых.
Биту я схватил левой рукой.
Веду оружие вдоль мостовой по размашистой дуге и предсказуемо натыкаюсь на ногу противника. Гвозди вспарывают плоть, с хрустом врубаются в берцовую кость. Парень спотыкается и эпично падает на колени.
— Сука!
Дубина всё еще в моей руке. Удерживать оружие слабыми пальцами непросто, да еще ладонь в огне. Собрав волю в кулак, я приподнимаюсь на правом локте и обрушиваю биту на затылок отморозка. Удар получился не таким уж и сильным — я чувствую, что с моей физической формой не все хорошо. К счастью, дубина увесистая, а гвозди — длинные и острые.
Кепка слетает с головы парня.
Мне удается пробить гвоздями его черепную коробку. И вот он стоит, тупо глядя в пустоту гаснущими зрачками. По затылку и шее течет кровь.
Секунда — и мой обидчик валится на тротуар.
Лицом вниз.
Бита намертво прилипла к черепу неудавшегося палача.
Я перевожу дух и повторно осматриваюсь. Переулок — не такой уж и переулок. Скорее тупик. Три глухие стены, ржавая металлическая дверь, баки и три трупа. Между двумя домами виднеется узкий проход. Ладно, не узкий. Достаточный для проезда двух запряженных лошадьми колесниц. Память тут же подсказывает, что контейнеры вывозят мусоровозы — специальные машины на четырех колесах.
Стоп, какие еще машины?
Ага, речь идет о самодвижущихся экипажах. Лошадей тут не разводят, какая-то магия…
ТУТ.
А это, собственно, где? Еще вчера я находился в Валдорре — древнем и могучем городе, раскинувшемся на берегу Эйехского залива. Западная граница владений хектов. Там не было мусоровозов, бейсбольных бит и мобильных телефонов. Зато в наличии имелись постоялые дворы, бордели и смуглокожие красавицы, умеющие доставить мужчине удовольствие.
Вчера, сегодня…
Реальность изменчива.
Мне ли не знать.
Тело чужое, слабое. Я подтягиваю ноги, сажусь поудобнее, изучаю себя. Сбываются самые худшие опасения. Я заперт в теле тощего паренька — костлявого, недоразвитого, не владеющего магией. Судя по всему, город другой. И все эти штуки вокруг… Меня перенесли в пространстве и времени?
Ничего не понимаю.
Так, спокойно. Давлю панику, беру
Я умер?
Это перерождение?
Загробный мир?
Не похоже, ведь руки и отбитые колени болят по-настоящему. В своем мире я мог жить веками и плохо представлял себе реальность за последним порогом. Предания разных народов противоречили друг другу, а те, кого я убивал, не возвращались.
Что мы имеем?
Город неизвестен, магией я пользоваться не могу. Пока не могу. Тело, в котором я заперт, далеко от совершенства и нуждается в лечении. Чужая память действует выборочно. Стоит мне подумать о чем-либо, и в мозг проникает нужная информация. Не знаю, что стало с душой парня, в которого я вселился, но теперь я тут полноправный хозяин.
Надо выбираться из тупика.
Если стража застигнет меня в окружении трупов, разбираться не станет. Сразу отправит на плаху… Стоп. Здесь стража называется полицией, а публичные казни не практикуются. Преступления расследуют, виновного судят по закону и справедливости. В общем, всё сложно.
Я в своей и чужой крови.
Денег нет, оружия нет. У меня пробиты ладони, так что надо бы отыскать целителя. И добраться до безопасного места, в котором я смогу поесть, переодеться и обдумать свое незавидное положение. Вот только разгуливать в таком виде по улицам города нельзя.
Осматриваю незадачливых грабителей. Одежда толстяка слишком велика, к тому же она в крови и дырках от гвоздей. Качок и «кепка» выглядят не лучше, так что от идеи переодевания я вынужден отказаться. Так, а что у моих мертвых друзей в карманах? У главаря обнаружилось несколько мятых бумажек и пара кругляшей — я догадался, что это местные деньги. Память услужливо подсказала два слова: «рубли» и «копейки». Не понимаю, зачем делать средства взаимного расчета из бумаги. Глупость какая-то. На одной бумажке стояла цифра «1», на другой — «5». Повертев монеты в руках, я сделал вывод, что они не представляют интереса. Не золото, не серебро. Даже не медь. Какой-то светлый металл, напоминающий олово. Парни, вы б еще ракушками расплачивались в лавках. Отвратительно.
На всякий случай прячу купюры и монеты в карман джинсов. Это, к слову, единственная вещь, оставленная мне разбойниками.
Дальнейшие поиски были вознаграждены обнаружением прямоугольной пластины, именуемой «банковской картой», трех ключей с побрякушками, пачки сигарет, зажигалки, мобильного телефона и уже знакомого мне ножа с выдвигающимся лезвием.
Память носителя подсказала, что с помощью банковской карты можно добыть деньги из устройства под названием «банкомат». Ключи от жилищ разбойников мне не особо нужны — выбрасываю. С курением я в прежней жизни не сталкивался. Белые цилиндрики приводятся в действие зажигалкой, после этого человек вдыхает вонючий и не очень полезный дым. В топку. Мобильный телефон, судя по всему, мой. Разбойники отняли его перед приколачиванием худосочного тела к кресту.