Демоны и демонологи 2

Свечников Артём

Глубоко вздохнув, парень прикрыл глаза.

– Какое-то варварство, - между тем, вставила свои пять копеек Сачи. Очевидно, она стремилась поддержать едва не плачущую Катрину.
– Если это не имеет никакого отношения к мазохизму, то объясни нам, зачем нужно запираться в этой тёмной душной комнате и бить себя прутами?

'И как мне это объяснить?!
– мысленно воскликнул Артур.
– Сказать им что-то вроде: 'Это такая традиция. Попробуйте это сами и вам понравится?' Вот уж действительно, чем очевиднее для тебя какая-то вещь, - тем труднее

объяснить её назначение другим людям'

Однако, парню всё же нужно было как-то объяснить девушкам назначение этого странного домика. Поэтому, собравшись с мыслями, он попытался дать определение самой привычной и очевидной для него вещи.

– В общем, - это сауна. А в той маленькой комнате люди просто сидят и греются. А веники нужны, чтобы ими делать массаж и для приятного запаха.

– Это полный бред!
– наотрез отказалась понимать странную традицию Сачи.
– Если это сауна, то почему в ней нельзя просто посидеть с благовониями, а затем воспользоваться услугами массажиста?

– То есть ты и у Мойры делал себе массаж?
– по-своему истолковала объяснения парня Катрина.

– Эм-м, - совершенно не понимая, как можно ответить сразу на два эти вопроса, Артур решил начать с истоков возникновения этого 'недоразумения'.
– То, что вы видели у Мойры, было не по настоящему. И это вообще не имеет никакого отношения ни к бане, ни к сауне, ни к берёзовым веникам.

– На мой взгляд, разница только в том, что там тебя били кнутом, а здесь целой связкой этих прутьев, - тут же поставила под сомнения слова парня Сачи. При этом она внимательно рассматривала злосчастный веник, которым Артура стегала старушка.

– Вообще-то всё дело в листьях, а не в прутьях, - уже и сам запутался в объяснениях Артур.

– А прутья тогда зачем?
– задала логичный вопрос Катрина.

– О-ох, - простонал парень.
– Давайте всё сначала. Этот домик называется баней...

***

– И чего он девкам нервы изводит?
– пробурчала старушка, сидящая на завалинке.
– Взял бы их в охапку да и заперся бы с ними в бане, пока оттуда весь пар не вышел.

– Непутёвый он, - со вздохом прокомментировала это ворчание пожилая женщина, сидящая на той же завалинке.
– Уже который месяц этим девкам мозги пудрит, а толку никакого.

– Можно подумать, что тебе что-то получше досталось, - скептически прокомментировала слова женщины 'девчонка', сидящая посередине. При этом она красноречиво кивнула в сторону Вернера, который на пару с Коляном, кряхтя и хекая, пытался распилить срубленную берёзу на поленья.
– Мне уже надоели его всхлипы у твоей двери. Мой бы уже давно выломал эту дверь к чертям и взял бы меня силой. А твой даже за дверную ручку взяться боится. Может быть, уже простишь его? Сколько дуться-то можно?

– Не твоего ума дело, мелкая, - строго прикрикнула на эту 'девчонку' женщина.

– Это кто тут из нас мелкая?!
– возмутилась 'девчонка'.
– Если тебе этот пузан не нужен, то отдай его мне. Я ему лучшее применение

найду.

– Я своего тоже часто из дому выгоняла, - невпопад забубнила старушка.
– Бывало, придёт под вечер домой, а мертвечиной от него так и прёт. Хоть нос прищепкой зажимай. Так я его с порога разворачивала в сторону сарая и гнала туда его пинками, да затрещинами. А он возьми, да и помри в этом сарае....

***

– В тот день он снова с мертвецами возился. А под вечер домой заявился. Помню, он тогда даже через порог не успел перешагнуть, а в доме уже дышать стало невозможно. Вот я и погнала его оглоблей в сарай. Да ещё и словами матерными обозвала напоследок и скорой смерти ему пожелала. А утром...

Тут старушка на мгновение замолчала, и посмотрела в сторону покосившегося и заросшего бурьяном строения.

– Не помню я уже, что было тем утром, - продолжила она свой рассказ.
– Да и вспоминать не хочу. Кабы мне знать, что он в тот вечер и в самом деле умрёт, - да разве я бы его прогнала? Да я бы всю ночь у его кровати просидела, всем бы богам молилась, и всем бы демонам в ноги кланялась, лишь бы смерть от него отогнать.

А теперь, даже прощения у него не могу попросить.

***

Посмотрев в сторону двух старушек и непонятной девочки, сидящих на завалинке, горбун осторожно прикоснулся к своему лицу.

– Ай!

– Тебя по рукам, что ли бить?
– незамедлительно отреагировал на этот возглас здоровяк в латных доспехах.
– Ведь ясно сказали, руками к ранам не прикасаться. А ты всё равно туда лезешь.

– Да чешется ужасно, - пожаловался горбун.

– Это да, - со знанием дела согласился с ним вояка.
– У меня пока раны на теле затягивались, так я от этой чесотки чуть ли не на стену лез. Зато утром уже на ногах стоял. Наш доктор говорит, что такое даже при помощи магии невозможно проделать. Всё допытывался, как и кто меня лечил. Как будто я помню.

– Как он там?

– Кто? Доктор что ли?
– не понял вопроса вояка, и, дождавшись кивка от своего собеседника, лишь пожал плечами.
– Да так же, как и всегда. Лечит больных и проводит практикум у выпускников. Жалуется только на то, что пациентов стало мало. Носфератов всех же крестьян, которые лечились в нашей Академии бесплатно, - повыгонял. Так что лазарет у нас и в самом деле, почти пустой.

– А с господином ректором что?
– с надеждой в голосе поинтересовался горбун.

– В тюрьме наш Иваныч, - со вздохом ответил вояка.
– Самое обидное в том, что его туда за дело посадили. Один из моих бывших учеников его сторожит. Говорит, что кормят старика нормально, Обращаются с ним тоже по-человечески. А сам Иваныч с утра до ночи, занят какими-то экспериментами. Свою тюремную камеру в настоящую лабораторию превратил. Одна проблема, - часто дерётся с бывшим верховным инквизитором. На дню по два-три раза этих стариков приходится разнимать.

– Так, а за что его посадили?
– попытался вызнать горбун.