Демоны в Ватикане
Шрифт:
Аурэлиэль вообще лыбется, как повидло. Родина, как-никак. С лица даже пропало всегдашнее выражение ах-как-ужасен-сей-мир-и-какое-быдло-меня-окружает. Глаза засветились тем потусторонним светом, который я иногда там замечаю. На какой-то миг даже показалось, что я вижу ее такой, какими эльфов видят люди – воздушным созданием неземной красоты. Наверное, в этой древней богороще эмпатические чары становятся еще сильнее.
Грустит только наш советник по иностранным делам. Судя по фигуре, пан Зовесима в жизни не занимался физическим трудом. Ходить пешком по дремучему лесу –
Ничего, притерпится как-нибудь.
– Ну что, двинулись? – спросил Цеймурд, втягивая носом воздух. – Что-то мне в этих лесах как-то не по себе все-таки… Надеюсь, мы тут надолго не задер…
Резкий свист. Наш переводчик осекся и глупо заморгал глазами, уставившись на оперенную палочку, выросшую из плеча.
Эльфийская стрела.
Глава 19
Я мгновенно сорвал рясу и выпустил когти, вставая в оборонительную позицию. Напряг Направление, выискивая напавших. Без особого успеха – в эльфийской богороще мое шестое чувство по-прежнему барахлит. Только и сумел понять, что в зарослях притаились несколько… объектов. Фиг поймешь, кто это. Эльфы, скорее всего.
– Tangado haid! – послышалось сзади.
Я медленно повернулся. Прямо на меня смотрит остро отточенный наконечник стрелы. Тощий мальчишка-эльф не проявляет ни малейшего испуга – лишь пальцы чуть заметно подрагивают на тетиве. Одно неверное движение – и меня подстрелят.
Впрочем, толку от этого не будет. Он бы еще на черепаху с луком вышел, наивный эльфийский юноша. Мой панцирь и медвежьим жаканом-то не пробить.
Зато остальным членам делегации опасность угрожает самая настоящая. Худощавые эльфы с холодными глазами окружили нас со всех сторон. Одеты все очень легко – что-то вроде монашеских ряс с капюшонами, только шелковых и укороченных до колен. И каждый вооружен длинным луком.
Начнут стрелять – мгновенно превратят в ежей всех, кроме меня, неуязвимого.
– Б autal i norollл ar ortal mбryar or caseryar! – послышалось из-за кареты. Слуг уже вытащили наружу и заставили поднять руки.
Возможно, я сумею среагировать достаточно четко и поймать пару-тройку стрел. Однако всех и каждого я защитить не смогу. Рук у меня только шесть, а не сто.
Из чащи вышел еще один эльф. Женщина. Появилась совершенно бесшумно, ступая легко, как невесомая тень.
Похоже, этой мадам немало лет – в волосах видны седые прядки, под глазами крохотные морщинки. Для эльфа подобное – признак глубокой старости, такими они становятся где-то на третье тысячелетие жизни. Одета в снежно-белое платье, на голове золотая тиара, на груди – золотой нагрудник, на поясе пряжка с мягко светящимся белым камнем. За пояс заткнут длинный золотой серп.
– Б horta pilindi tengwenyanen, – спокойно произнесла пожилая эльфийка, поднимая руку.
Кажется, это она что-то приказала своим бойцам. Луки чуть-чуть опустились, напряжение на тетивах ослабло.
– Чего она говорит? – процедил я стоящему рядом Цеймурду.
– Приказывает тебя убить, пан Яцхен, – ответил гоблин, держась за простреленную руку. – И грязно ругается. Называет
– Какого хрена?! – возмутился я.
Мальчишка-эльф при виде моей клыкастой пасти испуганно вздрогнул. Пальцы разжались, стрела сорвалась с тетивы… и вошла точно мне в глотку.
Челюсти резко сомкнулись. Я закашлялся, выплевывая щепки пополам с черной слизью. Больно, черт возьми. Этот засранец ранил меня в нёбо – там у яцхенов брони нет. Не смертельно, конечно, и рана уже начинает затягиваться, но…
– Я попал?.. – испуганно пролепетал эльф.
– Да, ты попал! – зло прохрипел я, сминая ладонью обломок стрелы. – Ты конкретно попал, парень!
– Я извиняюсь за поступок моего подчиненного, – заговорила пожилая эльфийка, с тревогой глядя на мою пасть. Заговорила на беглом французском. – Он еще неопытен и склонен терять присутствие духа в присутствии нечистой силы.
– Нечистая сила – это я? – хмыкнул я, слегка успокаиваясь. – Ладно, хрен с ней, со стрелой. Меня такой фигней все равно не убьешь. Но вот мартышкой обзываться не стоило – обидно, между прочим.
– Я ничего подобного и не говорила, – покачала головой эльфийская командирша. – Тебя ввел в заблуждение гоблинский перевод. Никогда не стоит доверять словам vara tevin-sancossi. Avб ricл quettanyar, yond’ orco, – холодно произнесла она, облив Цеймурда ледяным презрением.
– Она просто приказала лучникам пока что не стрелять, – шепнула мне Аурэлиэль, тоже бросая на гоблина гневные взгляды. – Тебя никто не оскорблял. В эльфийском языке вообще нет ругательств.
– Тогда я тоже извиняюсь, что психанул, – покладисто согласился я. – Замяли, ладно?
– В таком случае подними руки так, чтобы я их видела, vara arauce. Все шесть. Иначе я сделаю тебя похожим на ежа.
– Да на здоровье, – хмыкнул я, поднимая руки. – Можешь даже когти сосчитать для полной уверенности. Вот, все на виду.
Эльфийка чуть нахмурилась, шевельнула губами и произнесла:
– Taphae… nelphae… canaphae tollui. Сорок восемь?..
– Сорок два, Ковалевская хренова.
– Как же сорок два? Шесть рук, на каждой по восемь пальцев. Шестью восемь – сорок восемь.
– Не по восемь, а по семь. Шестью семь – сорок два. Контактные линзы надень, бабушка.
У эльфийки ощутимо задрожали губы. В глазах промелькнул гнев. Она гордо выпрямилась, выставила вперед подбородок и сухо произнесла:
– Я Атанварниэ-Эстэль Нотвэ-нья-Тари-Алкэ, дочь Тинвендила Всезнающего, благородная аркуени королевской крови! Следи за своим языком, когда обращаешься ко мне, vara arauce!
А ведь прав был наш боцман, когда перечислял эпитеты, которые ни в коем случае нельзя употреблять по отношению к дамам. Помнится, во главе списка стояли прилагательные «некрасивая», «толстая» и «старая»…
Луки снова поднялись на уровень глаз. Судя по гневно дрожащим губам командирши, огонь может быть открыт в любую секунду. Что прикажете делать?..
Рядом промелькнула хрупкая фигурка. Аурэлиэль. Наша эльфийка кинулась в ноги госпоже Атанварниэ и что-то торопливо затараторила на своем чуркистанском языке.