Демоны

Ширли Джон

Айра отвернулся и схватил свое пальто, сдернув его с крючка. Он начал надевать его, но от ярости и расстройства никак не мог попасть в рукав. Он знал, что не должен принимать решения, находясь в гневе или страхе, но эмоции взяли над ним верх, и теперь он уже не мог остановиться. Точнее, он уже не хотел останавливаться.

– Ты слишком глубоко ушел в свой гнев, ты позволил ему захватить себя. Посмотри, Айра, ты не можешь даже надеть пальто. – Йанан помог ему найти рукав; он не выказывал даже следа раздраженности. В нем не было никакого напряжения, с которым гнев Аиры мог бы бороться.

Айра

повернулся к нему.

– Значит, вы не доверяете мне настолько, чтобы говорить откровенно? – «Или, может быть, – подумал Айра, – он дал клятву никогда не говорить об этих вещах открыто; некоторые адепты дают такую клятву». – Но вы ведь сами знаете, что могли бы помочь мне найти их!

Йанан тихо вздохнул и уставился прямо перед собой.

– Что-то… препятствует мне сделать это.

– Ах, вам что-то препятствует? То есть, говоря попросту, вы не хотите. Что ж, хорошо. Тогда я сам… у меня отложено немного денег. Я сам полечу в Ашгабат!

– Ты убедишься, что это не так-то просто – найти прямой рейс из Америки в подобное место, – улыбнулся Йанан. – Разве что из Турции.

– Я сделаю все, что от меня потребуется, – глухо ответил Айра, вновь отворачиваясь. Йанан мягким сдерживающим жестом положил руку на рукав его пальто.

– Нет, я не могу допустить этого. Ты должен остаться здесь и работать со мной. Немного веры, хм?

Внутри Аиры происходила борьба. Он чувствовал, что готов уступить какому-то могучему внутреннему импульсу; он остановился на краю, перед ним лежала длинная темная дорога, ведущая в пустыню бездорожья… и ринулся вниз по этой дороге, решившись не оборачиваться. Он заговорил, и в голосе его была окончательность:

– Я потерял связь с женой и сыном. Я должен отыскать их. Он повернулся и решительно вышел, торопясь уйти, пока

Йанан не применил силу своей личности, если это можно так назвать, чтобы остановить его.

– Айра, подожди! Сейчас не время для таких решений! – крикнул Йанан ему вслед, но Айра уже погрузился в холодную, хрусткую, безветренную ночь.

Айра поспешил к своему маленькому мотороллеру на водородных батареях, сел, завел его и круто развернулся с места. Он чувствовал некоторое удовлетворение – и стыдился этого чувства, – слыша, как Йанан кричит ему вслед, чтобы он остановился.

Он решил ехать прямо в аэропорт. «Длительная парковка, – думал он. – Очень длительная». Нужно позвонить профессору, чтобы он позаботился о котах. Одежду и все необходимое он купит в Турции.

И только оказавшись на борту самолета, вылетавшего в Нью-Йорк, он вспомнил слова Йанана: «Что-то… препятствует мне сделать это».

И подумал, что, возможно, неправильно понял его.

4

Туркменистан

Мелисса первой в это холодное ветреное утро увидела представителей туркменской госбезопасности. Их грузовики плясали на экране ее цифрового бинокля.

Караван из четырех машин пересекал дно лежавшего внизу

пересохшего водоема, примерно в четверти мили отсюда, направляясь прямиком к ним: один крытый джип и три внедорожника двадцатого века, выкрашенных в оливковый цвет, с эмблемами государства Туркменистан на боках.

Она не стала говорить «Черт побери». Но подумала это.

Они с Ньерцей остановили свой джип на самом краю крутого склона, перед ними лежало пересохшее озеро…

Полуразрушенная дорога, представлявшая собой не более чем широкую тропу, змеей сползала по склону на дно чаши водоема. Впереди, на той стороне, возвышалось подножие горы, где предположительно находился Старый Храм.

– Что там? – спросил Ньерца, снимая с себя запыленные ветровые очки, когда она оторвалась от бинокля. Холодный ветер с дождем хлестнул по ним.

– Четыре машины с государственными эмблемами. Судя по тому, что я смогла разглядеть, это команда агентов госбезопасности.

Грузовик проводников был припаркован сзади них – и она знала, даже не оборачиваясь, что это значило, когда они завели свой шумный мотор. Подвеска грузовика протестующе заскрежетала, когда они разворачивались.

Ньерца закричал им вслед, но голос выдавал его примирение с судьбой. Проводники бежали, бросив их на милость госбезопасности Туркменистана.

Они с Ньерцей не могли последовать их примеру. Ближайшая помощь, если она вообще была, ждала их в храме. Кроме того, Мелисса должна была доставить Маркуса туда, где ему могли оказать медицинскую помощь.

Ньерца пожал плечами и сел.

– От них все равно было немного пользы. – Взяв у нее бинокль, он сам посмотрел в него. – Да, похоже, вы правы – агенты ГБ на выезде… и они далековато выехали. Может быть, вам стоит попробовать еще раз выйти на связь?

– Только что пробовала. Ничего не выходит. Что-то блокирует соединение – или просто нет связи? Не знаю… Айра, наверное, волнуется. – Она повернулась, чтобы заглянуть на заднее сиденье, где, в устроенном ими гнезде из одеял, свернувшись клубочком, лежал Маркус. Она приподняла кусок брезента, закрывавший его от сырого ветра. Мальчика трясло, он был бледен и весь в поту. Его губы потрескались; глаза были приоткрыты, но не видели ничего – во всяком случае, в этом мире. Она налила на тряпку воды из пластмассовой бутыли и положила ему на голову. Она попыталась заставить его попить, но он оттолкнул бутыль. Ее живот сводило, ей хотелось крикнуть Ньерце: «Идите сюда и помогите хоть чем-нибудь!» Но она знала, что он и так делает все, что может. – Сколько отсюда до храма?

– Каких-нибудь тридцать миль. Но гэбэшники стоят у нас на дороге. Мы у них как на ладони. Вряд ли нам удастся их обойти – разве что мы их не интересуем. Но подозреваю, что это не так.

Она вздрогнула под очередной порцией ветра с дождем, хлестнувшего по джипу. Брезентовый верх джипа давно снесло.

– К тому же, – добавил Ньерца, – кажется, у нас кончается топливо.

Она постаралась сосредоточиться, внутренне отступив в сторону от своей тревоги.

– Почему мы сразу решили, что им нужны именно мы? Мы ничего не сделали. У нас нет никакого задания, которое могло бы их беспокоить.