День «Д». 6 июня 1944 г.

Амброз Стивен

И не только ему. В военно-морском докладе о переброске 18-го полка перечисляются 22 ДССПЛС, два ДСП и четыре ДСТ, которые были подбиты у берега, не считая тех, что подорвались на минах.

Сержант Хайман Хаас считает, что ему повезло. Оба ДСТ – и справа, и слева – горели: «Пулеметы били непрерывно. Вокруг них рвались минометные снаряды. Артиллерия обложила их сплошным огнем. А мы как будто оказались в каком-то оазисе».

Хаас командовал экипажем полугусеничной установки («М-15»). Когда он съехал с ДСТ, «вода была ему по шею»: «Водитель, Билл Хендрикс, старался держать голову повыше, чтобы подышать. Мы двинулись. Какой-то болван издал разбойничий клич. Сержант Честер Гатовский посмотрел на него и сказал:

– Ты, дерьмо, заткнись!

Хаас вспоминает, что, добравшись до берега, он «едва дышал»:

«Глаза врозь, смотрю, жду чего-то, жуткое волнение. Невероятное возбуждение!» Но надо было что-то делать. Хаас приказал водителю отойти назад в воду и занять огневую позицию. Он направил 37-мм стволы на ДОС на западной стороне выезда «Е-1». Первые выстрелы оказались пустыми, но «зато следующие десять попали в десятку».

(В тот же день Хаас подъехал к этому ДОСу. «Там на полу лежал немецкий офицер, у которого изо рта текла кровь. Он, очевидно, был на волоске от смерти. Его поддерживал другой раненый немец. Тут подошел Макнейл и сказал:

– Эй, Хаас, это твоя добыча!

Мне стало не по себе. Одно дело стрелять в никуда. А здесь передо мной умирал застреленный мной немецкий офицер и еще один раненный мной немец. Я почувствовал себя очень скверно».)

Несмотря на такие тягостные ситуации, 18-й полк выгрузился на берег. Конечно, не без потерь и не без присущей всей высадке неразберихи. 115-й полк 29-й дивизии, который должен был сойти в секторе «Дог-Ред», начал высаживаться в 10.30 на «Изи-Ред», чуть ли не одновременно с 18-м. Это вызвало непредвиденные задержки, создало невероятную сутолоку на пляжах, но обеспечило на «Изи-Ред» необходимую огневую мощь.

Когда 18-й полк высаживался, офицерам показалось, что на пляжах все застыло. В полковом докладе по этому поводу говорится: «На пляже замерли танки, тракторы, грузовики, бульдозеры, войска. Вершины по-прежнему контролировались немцами, которые не позволяли нашим десантникам даже подняться. Неприятель использовал и мотострелковое оружие, и минометы, и артиллерию».

Капитан (позднее генерал-майор) Ол Смит был начальником штаба 1-го батальона 16-го полка. Он высадился в секторе «Изи-Ред» в 7.45: «Уже на расстоянии 500 ярдов от берега я понял, что у нас серьезные проблемы. Чем ближе мы подходили к прибою, тем больше я убеждался в том, что нас ждет катастрофа. Повсюду колыхались тела погибших и раненых из первых эшелонов. С нашей стороны я практически не слышал никаких выстрелов. В то же время немецкие пулеметы, минометы и 88-мм орудия производили неимоверный огонь».

Почти половина батальона Смита добралась до галечной набережной. Здесь он встретил бригадного генерала Уилларда Уаймана, помощника командующего дивизией. Уайман поинтересовался, успешно ли войска применяют тактику сочетания огня и броска, как тому учат в пехотных школах.

– Конечно, сэр! – отрапортовал Смит. – Они стреляют, мы бежим!

Смит поднялся на скалу по тропе, по которой утром прошел капитан Доусон из роты «Г». «У вершины, – вспоминает Смит, – меня ждал самый приятный за всю мою военную службу пятиминутный отдых. Пока наша колонна расположилась на бивуак, мы с капитаном Хэнкомотошли в сторонку и уселись, чтобы перекусить яблоками с корабельной кухни. Мы выпили по глотку виски – прощальный подарок старенькой английской дамы».

Смит развернул свой командный пункт возле обочины грунтовой дороги [83] . «В это время мне позвонили из полкового штаба с берега. Полковник (Джордж) Тейлор (командир полка) интересовался обстановкой и спрашивал, не нужна ли помощь. Я ответил, что требуются танки, побыстрее и побольше. Он обещал сделать все, что от него зависит».

Было 11.00. Тейлор распорядился, чтобы все имеющиеся в наличии танки отправились наверх по выезду «Е-3». Возглавил колонну капитан У. М. Кинг. Он проинструктировал каждый экипаж, как выйти на «Е-3» и подниматься на плоскогорье. Когда Кинг подошел к последнему танку, он увидел, что командир ранен. Капитан взял на себя управление машиной. Пятясь задним ходом, Кинг объезжал руины техники, загромоздившей пляжи. Пройдя метров двести, танк наскочил на мину. Взрывом повредило опорный каток и гусеницу. Дальше капитан отправился пешком. По дороге он насчитал всего три танка. Два из них были подбиты. Третий пытался отойти назад. Выезд «Е-3»

оставался под контролем немцев.

83

Генерал Смит в 1993 г. писал автору этой книга: «Это место находится рядом с ротондой мемориала Нормандии». Капитан Доусон также отмечал: «Я очень рад, что эспланада, отделяющая монумент от отражательного бассейна и могил, проходит как раз там, где мы начинали наступление».

Рядовой Рей Мун в это время выходил на вершину. «Я оглянулся на берег, – вспоминает он. – Зрелище было незабываемое. Пляж напоминал стрельбище для пулеметчиков. То, что происходило внизу, было похоже на загон для скота и скотобойню. Мы видели прибой, кипящий от тел десантников, и дамбу, под которой скрывались уцелевшие солдаты. Никаких атак. Те, кто засел на берегу, представляли собой живую мишень для подготовленного стрелка или артиллериста».

Минометы, пушки, пулеметы непрерывно поливали берег сплошным огнем. Для высшего штабного начальства сектор «Изи-Ред» по-прежнему представлялся «зоной бедствия». Джероу сообщил Брэдли: «На 11.00 обстановка на выезде «Изи» остается критической. Обнаружена 352-я пехотная дивизия (немецкая), которую союзническая разведка проморгала (кстати, тогда Брэдли впервые узнал, что его войска противостоят этой отборной дивизии вермахта). На пляжах продолжаются кровопролитные бои».

На земле дела выглядели несколько иначе. Полковник Талли из передового информационного подразделения где-то после 11.00 передал: «Десантники численностью около взвода продвигаются наверх между выездами «Е-1» и «Изи-3». Они поднимаются по скалам над «Изи-Ред» и ждут подкреплений из-за горизонта».

Одним из таких «посланцев из-за горизонта» стал капитан Джо Доусон из роты «Г». О том, как это случилось, он расскажет сам: «Когда я выходил на берег, прибой был завален трупами и грудами уже никчемной техники. Я знал, что передо мной минное заграждение. Но справа от себя я видел тропу, ведущую наверх. Прорвав проход через колючую проволоку, я повел свой отряд, буквально перешагивая через трупы. Еще на берегу мне удалось собрать роту, и мы взбирались наверх одним отрядом. На полпути к вершине мне повстречался лейтенант Сполдинг».

«Я пошел вдоль гребня, попросив Споддинга меня прикрыть. У самой верхушки склон стал почти отвесным. Он обеспечивал естественное укрытие от огня противника. Два пулемета палили по берегу. Рвались минометные снаряды, я слышал отдельные винтовочные выстрелы оттуда, сверху».

«Я бросил несколько гранат, и, когда они взорвались, пулеметчики замолчали. Я махнул рукой своим ребятам и Сполдингу, чтобы они следовали за мной вперед. Там я уже видел какие-то передвижения противника в направлении выезда «Е-3». Пока мы шли к этому месту, нам попалось немало погибших немецких солдат».

«Насколько я знаю, – говорит ветеран, – к этому моменту еще никто не прошел передовые позиции противника».

«Как только ко мне подбежали ребята из моей роты, мы пошли в атаку на отступавшего противника, пока не попали в рощу, которая, как оказалось, подступала к самому городку…».

В аналитической записке, подготовленной в 1993 г. и объясняющей то, каким образом Доусон вышел на плоскогорье, он указывал: «Битва на побережье «Омаха» представляла собой: 1) смертельный, кромешный огонь противника по незащищенному пространству без какой-либо поддержки со стороны наших кораблей или танков; 2) беспорядочная, неприцельная стрельба врага позволила мне передвигаться по открытому пляжу и захватить пулемет; 3) по счастливой случайности нам удалось высадиться и подняться наверх как единому подразделению; 4) наше сконцентрированное наступление вынудило противника прекратить стрельбу из минометного и ручного автоматического и пулеметного оружия» [84] .

84

Путь, по которому поднимался Доусон, примерно совпадает с асфальтированной дорожкой, которая сегодня проложена от берега до смотровой площадки на краю американского кладбища, откуда открывается панорама побережья «Омаха».