День Диссонанса
Шрифт:
На носу захихикали еще пуще. Подружка Макреди переключилась на пальцы ног, вперив в них остекленевший взгляд Будды.
Макреди столь поспешно швырнул за борт окурок, будто тот был пропитан цианидом, и внятно произнес: «Ну ни хрена ж себе!» Затем плюхнулся на банку и врубил мощный подвесной мотор.
– Нет! Постойте! – закричал Джон-Том. – Подождите! – Он хотел прыгнуть за борт, и Розарык понадобилось напрячь огромные мускулы, чтобы не дать ему утопиться. В таком состоянии он не то что плыть – на воде удержаться не смог бы.
– Эй, полегче,
Он выкрутился из ее лап, нырнул в люк машинного отделения и вцепился в дизель. На сей раз мотор завелся, причем всего лишь с третьей попытки. Юноша торопливо вскарабкался по трапу и понесся к штурвалу. Стрелка компаса плясала. Он вдавил кнопку в пульт. Под палубой нерешительно заурчало, но вскоре затихло. Он снова стукнул по кнопке. «Врр… врр…» – отозвался дизель.
С бака прибежал Мадж.
– Что тут у вас за чертовщина творится?
Розарык, стоявшая на страже у борта, растерянно посмотрела на выдра.
– Тут были люди на лодке. Должно быть, где-то хядом земля.
– Я слышал. Потрясно, дьявол меня побери. И что, они готовы довести нас до берега?
Розарык пожала плечами.
– Кажется, они чего-то испугались.
Джон-Том рыдал. Рыдал и нажимал кнопку стартера.
– Ты не понимаешь! Ты не понимаешь!
Вдали утихал стрекот мотора глиссера. Дизель «Джона Б.» упорно оказывал неповиновение.
Наконец раздался глухой рев. Розарык подпрыгнула и ухватилась за планшир. Шлюп пришел в движение.
– Где они? – вскричал Джон-Том, пытаясь одновременно рулить и искать в тумане катер. – Куда они пошли?
– Не знаю, Джон-Том, – беспомощно произнес Яльвар. – Я не разглядел. – Он неуверенно показал в туман за носом. – Кажется, туда.
Джон-Том передвинул рычаг скорости, и мотор беспрекословно подчинился. Они должны были находиться неподалеку от Нассау. Четверка нью-йоркцев вышла в море всего на один день, брокер сам об этом сказал. К тому же у них только купальные костюмы, да и еды кот наплакал. А от Нассау рукой подать до побережья Флориды. До Майами, Диснейленда, гостиниц и мыльных опер по телеку в дневные часы. Образы, намеренно утопленные в глубине памяти, наперегонки ринулись к поверхности. Дом…
Он дома.
Он настолько обалдел от надежды и радости, что не подумал, как воспримет Нассау его появление в обществе Маджа, Яльвара и Розарык. Но все это не имело значения. Никакого.
Совершенно о том не подозревая, он наколдовал себе возвращение домой.
Глава 7
В отчаянии он цеплялся за эту мысль, а между тем близился вечер. По-прежнему не показывались впереди ни Нассау, ни Багамы. Ни намека на прогулочные яхты и катера, в изобилии бороздящие гладь Карибского моря. Ни единого берегового огонька. Только вездесущий туман да изредка – проблеск ущербной луны, этакое бдительное серебряное око, следящее за тем, как мореплаватели расстаются с надеждой.
Джон-Том не отошел от штурвала и утром. Туман наконец исчез –
Хуже всего было то, что он протрезвел. Отчаяние и усталость изгнали из тела чаропевческий дурман. Ирония судьбы: здравый рассудок вернулся, когда в нем отпала необходимость.
Не вымолвив ни слова, Розарык опять встала за штурвал. Стоило пропасть туману, как возвратился ветер и наполнил паруса.
– Куда мне дехжать, Джон-Том? – спросила тигрица ровным голосом.
Он молчал, тупо глядя за борт.
Мадж пристально посмотрел на молодого человека.
– В Снаркен, милашка. Ты знаешь курс.
Розарык кивнула и повернула штурвал.
– Что это с ним?
– Вчера вечером, – задумчиво ответил Мадж, – он на несколько минут уверовал, что может воротиться домой, в родное Запределье. А по-моему, мы не могли вот так запросто перескочить из мира в мир, хоть и повстречали лодку, набитую какими-то придурковатыми людьми. Хотя пташки смотрелись потрясно, тут уж не поспоришь.
Розарык ошпарила его неприязненным взглядом.
– Ну и ублюдок же ты! У твоего дхуга хандха, а ты, дехьмовый извхащенец и дегенехат, только пхо секс и можешь думать!
– Ты, самодовольная шлюха! Поменьше бы крутила полосатой жопой! Даю на отсечение мамашину голову, под этим хвостом целая армия потрудилась на славу.
Розарык кинулась к Маджу, но ее остановил призрак голоса:
– Не надо! Пожалуйста.
Впервые за целые сутки к ним повернулось знакомое лицо.
– Не стоит. Из-за меня – не стоит.
Розарык неохотно возвратилась на свой пост.
– Слышь, приятель, – мягко обратился выдр к Джон-Тому, – ты никак всерьез поверил, что мы перешли в твой мир?
Джон-Том кивнул.
– Так было в песне. Я этого вовсе не ожидал, но поверил. И ничего не смог поделать. Слишком пьян был.
– А может, мы и сейчас в твоем михе? – предположила Розарык.
Мадж заметил под водой движение.
– Постой! Кажись, я знаю, как выяснить. – Он отправился на бак.
Слегка пошатываясь, Джон-Том встал. Розарык протянула лапу, чтобы помочь, но он отмахнулся и сказал с тусклой улыбкой:
– Спасибо. Я уже здоров. Трезв, как архангел.
– Так ты из-за песни опьянел?
– Да. Этого я тоже не планировал. Ничего, уже прошло. Вот почему я не думаю, что мы все еще в моем мире. Хорошее ушло вместе с плохим. – Его голос упал до шепота: – Розарык, я был дома! Дома!
– Джон-Том, мне тебя так жалко! Честное слово!
– У тебя большое сердце, Розарык. И все остальное. – Он вновь улыбнулся и двинулся на нос. Может, он ошибается. Может, еще есть шансик, пусть даже самый крошечный?