День добрый, я Бобл
Шрифт:
— Тебе не стоит боятся, как и всем остальным на станции, — потеряв весь весёлый настрой, серьёзно произнёс я. — Если дела обстоят так, как ты и рассказал, то проблемы ждут только лишь воров.
— Это хорошо…
— Сегодня же я отправляюсь в путь. Кто-нибудь из твоих людей может меня сопроводить до той дрезины? — спросил я, вставая со стула. — Я хоть и был на вокзале пару раз, когда искал комфортабельный экспресс, но вы же наверняка как-то заморочились для её сокрытия.
— Только это не помогло ни черта, — зло выдал он, так же вставая и следуя к выходу из кабинета. — Всех, кого я подключил
Выйдя из кабинета, начальник станции его закрыл его на замок и приставил к двери своего миньона, с которым мы в гляделки играли некоторое время, пока я ждал начальника. Я сначала уж подумал, что он позовёт кого, чтобы его сопровождали и от меня охраняли или же вместо него самого найдут и приведёт сюда этого сталкера, но нет. Мы вдвоём отправились по станции в поисках некого «Санька». Мне говорили название этой станции один раз, но я к своему стыду не запомнил названия, но могу сказать, что станция была достаточно зажиточной, если брать информацию из моего прошлого мира.
Людей здесь живёт сотни три где-то, но зачастую через станцию проходят караваны с большим количеством людей, которые останавливаются в местом баре или просто работают тут, а живут на другой станции. Здесь до войны видимо было много свободного пространства между путями, отчего на перронах свободно умещались восемь вагонов метро, изрядно переделанных под текущие нужды. Всё было грамотно распределено, словно первым начальником станции был заядлый игрок в стратегии. Жилые сектора, базар, административные помещения, школа и теплицы были размещены в своём отдельном углу, отчего даже сейчас сохранялось чувство небольшого простора. Хотя какой простор может быть на станции метро?
Электроосвещение тут было представлено в десятке небольших ламп, связанных с какими-то системами, которые тут работают либо с довоенных времён, либо же жители позже что-то смастерили для фильтрации воздуха или же охранных систем. Поэтому едва заметней запах керосина от многочисленных ламп меня слегка раздражал, но пройти метров сто вместе с начальником станции мне это никак не помешало. Люди, встреченные нами в основном не обращали на меня никакого внимания, ведь знаменитых атрибутов со мной не было, а те, кто всё-таки узнал меня — просто отводили взгляд и продолжали заниматься своими делами.
Жилые помещения. Вагон метрополитена, разобранный затащенный на крышу другого вагона и переделанный для жилья. Зажиточное место так-то. В квартирах из вагонов может жить лишь администрация, местные офицеры охраны и инженеры с врачами. Остальные же ютились в палатках вдоль вагонов, что считалось средним по уровню благосостоянию, или же в бараках, что вблизи эскалаторов, где обитают различные маргинальные члены общества или приезжие гости станции.
— Обычный сталкер живёт в столь зажиточном месте? В чём секрет успеха? — поинтересовался я, шагая по железной лестнице вверх, что вела ко вторым этажам.
— А ни в чём, — коротко ответил Максим Олегович, но тут же решил пояснить. — Он сам построил себе квартирку в этом вагоне, когда бомбы упали, и другим помогал строить и приносить вещи из домов с поверхности. Заслужил.
— Так просто?.. —
— Ха-ха, дядя, призрак, а вы очень голодны? — спросил меня какой-то паренёк лет восьми в вязанной шапке, одетый в серую затёртую курточку и в детские синтепоновые штаны на подвязках. Он обнял меня на лестнице и с наивными глазами смотрел из-за спины. Благо увидел его до того, как меня схватил, иначе дело могло кончиться нехорошо.
— Нет, парень, я не голоден, — аккуратно расцепив детские ручонки, я повернулся к нему лицом. — А что у тебя на примете есть враг народа?
— Да! Людка из соседней палатки постоянно обзывается и дразнит меня из-за моих штанов, — парнишка меня совершенно не боялся и, переминаясь с ноги на ногу, смотрел на меня. — Шурх-шурх называет, но что я могу поделать, если у меня всего двое штанов и только в этих тепло!? Она сказала, что маму мою не боится, но когда взрослые рассказывают о вас, то она постоянно в палатке у себя прячется. Вот я и хочу, чтобы вы её съели, а то она достала уже!
— Хех, ох, уж эти взрослые, — я, вернув себе хорошее настроение, посмотрел на Максима, что стоял уже наверху и с напряжением наблюдал за нами, чуть ли потом не обливаясь от волнения. — Как тебя зовут, товарищ?
— Тарас, дядя призрак!
— Эх, понимаешь, Тарас, я не могу её съесть…
— Но почему?! — не на шутку возмутился парень. — Все только и говорят, что вы людей едите за то, что они враги народа, а Люда как раз самый страшный враг!.. Враг человечества!..
— Я ем только тех, кто про меня слухи неправдивые разносит и имя моё честное порочит, — внезапно в рифму ответил я. — Кхм, я маленьких детишек не ем… Но! — видя, что парень хотел опять взорваться новой речью, я остановил его. — Я разрешаю тебе от моего имени съесть эту Люду.
— А это как это? — недоуменно спросил он, а сзади послушался чей-то приглушённый кашель. — Она же здоровая, как мамонт! Больше меня раза в два! Я её не смогу съесть!
— Ну, когда она ещё раз тебя дразнить будет, то просто укуси её, предварительно назвав врагом народа, и скажи, что… — говоря всё это, я задумался. — В следующий раз придёт призрак коммунизма и сожрёт её душу. Во! А теперь иди, Тарас, ты теперь полностью защищен.
— Хорошо! Спасибо вам! — он помахал мне ладошкой и побежал по лестнице вниз, убегая куда-то за вагоны, а я же довольный собой поднялся к начальнику станции.
— И чему ты только детей учишь? — недовольно высказался он, смотря меня.
— Воспитание хромает, — я развёл руками, мол есть какой есть. — Так, где там твой «Санька», который мне покажет дрезину мою?
— Идём, — не видя на моём лице ни капли раскаяния в содеянном, ему стало наплевать, и он отправился дальше по узкой дорожке вдоль вагонов, где уже через пару метров остановился возле одной из закрытых дверей. — Саня, это Максим Терешко! Ты дома? — начальник станции не стал открывать двери, хоть те и были чуть приоткрыты, а вежливо постучал по переделанной двери вагона. За дверьми послышалась какая-то возня, а через пару секунд двери со сильным скрипом отъехали в стороны, являя бородатого мужика в военных штанах и серой кофте лет сорока с черными седыми волосами.