День гнева

Абдуллаев Чингиз Акифович

— Представляешь, в каком он сейчас состоянии, — задумчиво произнес Дронго, — если сам вынужден был выстрелить в своего помощника. Может быть, он любил эту женщину? Если так, он не простит нам ее смерти. И тех, кто его подставил, тоже не простит.

— Мы это понимаем.

— Вы послали людей в ГАИ проверить, куда делись неопознанные номера машин?

— Конечно. Оттуда уже звонили. Номера были списаны и уничтожены. Есть даже акты, датированные прошлым годом.

— Значит, у преступников свои люди в ГАИ. Таких

совпадений не бывает. Если бы речь шла об одной машине, я бы еще поверил. Но когда на двух машинах стоят якобы списанные номера — это уже система. Значит, кто-то сумел получить доступ к спискам ГАИ и изготовить нужные номера.

— Мы проверяем, но пока нет результатов. Давай спустимся вниз. Через несколько минут открытие конференции.

— Как у вас дела, Пятый? — раздался голос Руднева. Елена вздрогнула от неожиданности.

— Все в порядке, Первый, — ответила она, — что у вас?

— Скоро спускаемся на открытие. Мне передали, что собралось очень много людей.

Она подошла к перилам лестницы. Центр представлял собой своего рода атриум, в котором балконы выходили вовнутрь. С любого этажа можно было увидеть, что происходит на первом. Внизу действительно было много народу. И много сотрудников службы безопасности Центра и ФСБ. Гораздо больше, чем предусмотрено на подобных мероприятиях.

— Людей действительно много, — сказала Суслова Рудневу, — и все в ожидании.

— Сейчас выходим, — сообщил Руднев, — через две минуты открывается конференция. Следите за этажами. На каждом есть наши сотрудники.

— Мы видим их, Первый, — сообщила Суслова, — через минуту будем внизу. Пойдем к лифту, — сказала она Дронго.

— Пятый, я — Первый, — неожиданно раздался голос Руднева, — проверьте четвертый этаж. Там никто не отвечает. Вы меня слышите? Проверьте четвертый этаж.

— Быстрее на четвертый. — Она вошла в лифт первой и сразу нажала нужную кнопку.

Лев Зайдман в это время уже подошел к микрофону. Полетаев обменялся приветствиями с австрийским министром экономики. Секретарша Зайдмана протянула банкиру текст его выступления. Он зажал в кулаке листок, посмотрел на переводчика и заговорил:

— Дамы и господа! Мы приветствуем всех собравшихся на нашу конференцию…

На четвертом этаже лифт остановился.

— Оружие при тебе? — спросила Елена у Дронго.

— Конечно.

— Будь осторожен. Пойдем все проверим.

— Первый, я — Пятый, — передала она, — пока все в порядке. Кто должен быть на четвертом?

— Шестой. Он передал, что вместе с ним там находятся сотрудники службы безопасности Центра, и больше не отвечал.

— Первый, вас поняла. Сейчас проверим.

На четвертом этаже никого не было. Достав пистолет, она положила его в висевшую на плече сумку и рывком открыла дверь в подсобное помещение. Здесь все было тихо и спокойно. В коридоре ярко светились люминесцентные лампы, кабинеты и комнаты

были закрыты.

— Первый, пока ничего подозрительного, — доложила она, двигаясь дальше.

— Наша экономика сейчас находится на стадии реорганизации, и предполагаемые структурные изменения помогут нам еще более динамично двигаться вперед, — сказал Зайдман, довольный тем, что не пользуется шпаргалкой. Переводчик шагнул к микрофону, собираясь перевести последнюю фразу.

Вдруг Суслова увидела, что навстречу им идут два парня. Невольно коснулась сумочки, кивнула Дронго и замедлила шаг. Когда парни приблизились, Елена увидела на лацканах их пиджаков карточки с красной полосой.

— Добрый день, — поздоровалась Елена, поравнявшись с ними, — я из ФСБ. Вы не видели здесь нашего сотрудника?

— Нет, — сказал один из парней, коротко стриженный брюнет, даже не ответив на приветствие, лишь покосившись на их карточки, — мы никого не видели.

— Может, он в другом крыле коридора, — заметил второй, рыжий, с вьющимися волосами, — посмотрите в другом крыле. Надо обойти весь коридор. Видимо, он решил пройти в другую сторону.

— Вы не заметили ничего подозрительного? — спросила она.

— Нет, — ответил второй, — а вы?

— Пока нет, — улыбнулась Суслова, — до свидания.

— Первый, я — Пятый, — доложила она, — пока все в порядке. На четвертом этаже сотрудники службы безопасности Центра. Шестого не нашли.

— Он по-прежнему не отвечает. Пройдите по этажу, — попросил Руднев.

— С удовольствием предоставляю слово нашему общему другу, человеку, который знает о нашей работе не понаслышке, министру финансов страны Артему Сергеевичу Полетаеву, — прочувствованно объявил Зайдман и, дождавшись, пока переводчик переведет, кивнул Полетаеву.

— Ты представляешь меня прямо как президента, — пошутил Полетаев, проходя к микрофону.

— Может, ты им и станешь, — улыбнулся Зайдман, отойдя на шаг.

— Дамы и господа! — начал Полетаев, обведя взглядом собравшихся. — Мне особенно приятно, что открытие подобной конференции проходит именно в те дни, когда…

Суслова шла дальше, проверяя ручки дверей. По согласованию со службой безопасности все посетители и сотрудники должны были находиться внизу во время открытия конференции.

— Посмотри, — вдруг сказал Дронго, — на полу след.

— Какой след? Это складки на ковролите.

— Нет, не складки, — он наклонился, внимательно рассматривая ковролит.

— Кто-то сильно ударил ногой именно в это место. Даже не ударил, старался зацепиться ногой, когда падал или когда его тащили в эту комнату.

— С чего ты взял? — спросила она, тоже наклонившись.

— Посмотри, стерта целая полоса. Потом кто-то хотел привести ковролит в порядок, но, видимо, не успел. Присмотрись повнимательней. Отойди чуть в сторону, так заметнее.